в них не виноват. Когда я вернулся к нему с удлинителем, он даже соизволил общаться со мной вполне по-человечески, видать, дошло, что нам жить бок о бок хренову тучу времени, и выебываться бессмысленно.
С такими мыслями я подошел к одному из местных инструкторов и попросил выдать мне часть спортивного инвентаря в каюту. Наплел что-то об особом режиме тренировок, и что я, мол, думал – спортзал будет круглосуточным. В результате я разжился парой гирь и несколькими эспандерами – для рук, ног и мышц груди и спины. В принципе – программу минимум выполнить хватит, а бегать можно и на месте. Пришлось расписаться в журнале спортзала, указав каюту, но я надеялся, что за снарядами до конца плавания никто не явится – очереди из желающих за ними не стояло.
Подходя к двери каюты, я сообразил, что кучу упражнений можно выполнять вдвоем – эффект будет намного сильнее. Весь вопрос в том, насколько Д'Эстре готов сотрудничать. Ему-то мышцы так, для красоты, не для дела, в отличие от меня. Может и послать – если уж на одной кровати спать боится. Или брезгует – хер его знает.
– Часа мне не хватило, – заявил я, сбросив добычу на свою половину кровати. Д'Эстре сидел с другой стороны, уткнувшись в ноутбук, и меня, кажется, даже не сразу заметил. – Присоединишься? – спросил я, кивая на тренажеры, когда взгляд Д'Эстре в мою сторону стал более-менее осмысленным.
– Ого, – ноутбук был немедленно отложен в сторону, и Д'Эстре встал на колени, потянувшись к снарядам. – Отлично! – он взвесил на руке гирю. – Места, правда, маловато… Но можно попробовать.
Он встал, подошел к шкафу, достал с одной из полностью забитых полок спортивные штаны и майку и исчез в туалете. А когда вернулся, я скрепя сердце признал, что ошибался: мышцы на его руках и торсе выглядели вполне рабочими. Вот только смешная матерчатая повязка густо-красного цвета, приподнимающая светлые волосы, заставила улыбнуться.
– Как разместимся? – Д'Эстре заметил мой смешок и заговорил чуть суше.
– Зависит от того, что входит в твою программу, – пожал я плечами и тут же поправился: – в вашу.
Улыбку при этом прятать не стал – это выканье казалось мне нелепым.
Д'Эстре помедлил, а потом протянул мне руку.
– Дориан, – сказал едва ли не торжественно.
В этот момент я понял, что вряд ли смогу еще когда-нибудь на него по-настоящему разозлиться. То есть, всякое возможно, но… Сложно всерьез злиться на того, кто вызывает у тебя желание ржать в голос. Я скрыл внутренний смех за широкой радостной улыбкой. И не то чтобы фальшивил при этом – действительно был рад, что наконец-то могу общаться с ним более-менее по-человечески.
– Джон, – ответил я на рукопожатие. – Так что, какая у тебя обычно программа?
– Обычно я разогреваюсь, – на этом слове он почему-то замялся, – а потом делаю силовые и бегаю, либо плаваю. Но сейчас, видимо, придется ограничиться сильно урезанной версией.
– Давай
