я держалась? Пела. Тихо пела дочери и читала ей вслух «Вино из одуванчиков». Хотя хотелось рыдать в голос и выть от боли. Швы и грудь продолжали болеть. Чистить зубы два раза в день я стала только, когда ребенку исполнилось пять месяцев. Я забывала даже причесаться. Почему? Потому что тревожность зашкаливала до небес. Ор, подгузник, грудь, укачивание и всё сначала.
Я пыталась жить у родителей с ребенком, но ни к чему хорошему это не привело. Начались скандалы, упрёки, и по сути, отсутствие особой помощи. Ребенок орал дурниной, если я оставляла ее без внимания.
«У тебя такая спокойная дочь, а ты как комок нервов. Иди, сходи в магазин на полчаса. Но не дольше».
Хотелось в аэропорт. Навсегда. Выбросить телефон и своё имя. Хотелось на море. Я скучала по своей прошлой жизни и оплакивала её. С заграницами, театрами, ресторанами, корпоративами, платьями, шпильками, своими натуральными светлыми волосами, которые резко потемнели после родов и перестали быть пышными. Целлюлит предательски вырос, а грудь… грудь вообще лучше не трогать.
Сейчас я с ужасом вспоминаю этот период первых шести месяцев, но понимаю, что ребенок это всегда сложно. Даже у гуру тайм-менеджеров. Потому что к этому не подготовишься. Если бы меня спросили, что бы я посоветовала беременным, то я бы сказала: подготовить много денег, квартиру обезопасить от ребенка сразу, рожать с проверенным врачом, пригласить приятную вам детскую медсестру на сутки или двое, чтобы она вам всё показала и рассказала на месте. Если вы боитесь схваток и родов, то брать доулу и мужа, выбрать своего педиатра. Забить в телефон консультанта по ГВ, службу психологической поддержки и доставку готовой еды (месяца три пусть лучше привозят). Послеродовой массаж на дому и много-премного сериалов, потому что вы будете кормить, и кормить, и кормить по полчаса, а не по пять минут пять раз в день. Кормление по часам – это для тех, кто на заводе пахал, потому что когда ребенок будет орать дурниной взахлёб даже десять минут, никакой известный усатый доктор не сможет успокоить взглядом с голубого экрана…»
Маргарита, 28 лет
«…Боль во время кормления была невыносимой. О силиконовых накладках никто тогда не знал, по крайней мере, в наших краях. Я ревела бесконечно. И не только поэтому. Ревела от того, что сын плачет. От того, что мне нельзя сидеть три недели, так как мне делали разрезы. От того, что муж постоянно был в командировках. Я была бесконечно одна, в однокомнатной квартире, с младенцем на руках. Молоко пропало в три недели, чему я была очень рада. Потому что мои мучения были окончены. И мне было абсолютно пофиг, что оно полезнее смеси.
Мои срывы никуда не делись. Все становилось хуже. Я срывалась на ребенка, кричала, орала, визжала, и снова плакала, плакала, плакала… Уходила в кухню и билась башкой в стену от отчаяния. Но никому, кроме мужа, не смела сказать о своем состоянии. Принимала успокоительное, что
