Вишь, лес рядом, может, там он хоронится.
Вероника вспомнила, как бродяга исчез за деревьями, точно растворился. Ее, как накануне, прошиб холодный пот. Тут же она одернула себя – ерунда какая! Она же не восьмидесятилетняя старуха, чтобы верить во всякие басни о нечистой силе и оборотнях. Ульяна меж тем продолжала, опасливо озираясь:
– Он, лешак поганый, смотрит своими зыркалами да молчит. Молчит да смотрит.
– А со мной заговорил.
– Матерь божья! – Старуха снова перекрестилась. – И что сказал?
Вероника опустила голову.
– Сказал, что жить мне осталось мало.
– О господи! – Ульяна чуть не свалилась со стула. Рука ее дернулась, чашка опрокинулась, остатки чая вылились на скатерть. Вероника сидела в оцепенении и молчала. – Ты вот что, дочка, – наконец пришла в себя гостья. – Ты не печалься так-то. В церковь сходи, помолись. Попроси защиты у боженьки. У нас-то в Плацкинине своей церкви нет, погорела лет пять назад. Дак мы в Нестерово ходим, это недалече, километра два будет.
– Схожу. – Вероника вздохнула.
– Может, и пронесет, – сказала Ульяна и встала. – А я пойду себе. У меня еще куры не кормлены. – Она поспешно засеменила к порогу. Вероника помогла ей нахлобучить пальто и проводила до калитки. – Ты приходи в гости, – пригласила ее старуха. – Дом у меня не ахти, но чайку попить есть где. Приходи.
– Приду, спасибо. – Вероника смотрела, как старушка ковыляет по дорожке, то и дело проваливаясь в сугробы. Наконец она скрылась за своим забором.
Вероника постояла немного, затем захлопнула калитку и сделала несколько шагов в сторону леса. Вот та тропинка, по которой ушел бродяга. Какая-то сила заставила ее медленно двинуться мимо заснеженных кустов.
– Карр! – раздалось у нее над головой. – Каррр!!
На сугроб села большая черная ворона, ковырнула носом снег и с важным видом пошла по нему, оставляя на синевато-белой глади цепочку четких следов. Вероника остановилась, прислушалась. Ей показалось, что где-то рядом скрипит снег.
– Эй! Тут кто-то есть?
За деревом мелькнуло что-то темное. Вероника вскрикнула и кинулась бежать. Увязая в снегу, она выскочила из леса на дорожку, вившуюся вокруг домов. Добежала до калитки. Дрожащей рукой вставила ключ в замок. Обернулась. Рядом никого. Она влетела во двор, с ходу наткнувшись на снежную бабу. Та рассыпалась на снежные крошки. Вероника заскочила в дом и хлопнула дверью. Сердце ее бешено колотилось. Что, если Ульяна права? В Плацкинине живет оборотень? Приходит сюда из леса. Их дом самый крайний к нему, поэтому он и облюбовал его. Ему было холодно, и он просил пустить его. Интересно, лешему бывает холодно?..
Она сходит с ума. Какой леший? Какая нечистая сила? Это просто бомж, лицо без определенного местожительства. Пьяница, как верно сказал Егор.
Громко зазвонил телефон. Вероника вздрогнула от неожиданности и глянула на экран. Отец! Она дрожащей рукой схватила трубку.
– Да, папа.
– Привет! – пророкотал на том конце бодрый отцовский
