style="font-size:15px;"> – Надо решать проблему, Герман. Решать, а не бегать как зайцы. Вы не можете бегать до конца своих дней.
– Согласен. Но я пока не знаю, каким образом Ленька собирается ее решать. И даже не знаю, знает ли он.
– Вы не говорили об этом?
Герман покачал головой.
– О чем же вы говорили, когда…
Аркадий умолк.
Герман внимательно посмотрел на него.
– Когда – что?
– Вы много времени проводили вместе.
Разговор принимал нежелательный оборот. Впрочем, это было предсказуемо.
– Возможно, ему следует уехать из России. Сменить фамилию…
– …сделать пластическую операцию, – подхватил Аркадий.
– …но это все потом. А сейчас он здесь, он не совсем здоров, и я хочу защитить его от людей, которых прислал сюда этот сатир, его папаша.
– Зачем тебе это нужно?
– В смысле? – не понял Герман. – Ты о чем?
– За последние недели тебе ни разу не приходило в голову, что твоя жизнь могла быть другой, если бы ты не принимал столь активное участие в судьбе сынка миллионера? И что еще не поздно ее изменить.
Герман поморщился.
– Аркадий, говори прямо.
– Я тоже хочу защитить Кольцова-младшего от мерзавца, подсадившего его на героин. Но когда он уедет из России, сменит фамилию, сделает пластическую операцию… или что он там сделает… в общем, найдет выход из положения, тебе не обязательно оставаться с ним. Однажды я уже предлагал. Попробую еще раз. – Доктор отчетливо выговаривал каждое слово, как будто перед ним сидел иностранец. – Я буду рад, если Новая Сосновка станет для тебя домом, как стала домом для меня. Я говорил с руководителем архитектурной мастерской, где ты работаешь по договору, он считает тебя квалифицированным специалистом и с удовольствием зачислит в штат. У тебя есть трудовая книжка?
– Ты не поверишь, док, – пробормотал Герман, – у меня есть даже военный билет.
– Поздравляю. Так что насчет моего предложения?
– Буду иметь в виду.
– Будешь иметь в виду. – Аркадий покачал головой, разглядывая его со смесью жалости и восхищения. Так смотрят на героя, изъявившего готовность отдать жизнь за правое дело, которого в глубине души считают идиотом. – Ладно, пойдем в машину, а то нас заживо сожрут. – Хлопнул комара на щеке. – Думаю, минут через десять можно трогаться в обратный путь.
На обратном пути он рассуждал о необходимости перестройки курятника и консультировался у Германа по поводу материала для утепления стен. Но едва тот расслабился, как милейший доктор отколол новый номер. Остановил машину посреди грунтовой дороги, по обе стороны которой высились сосны-гиганты с прямыми, как телеграфные столбы, стволами, и, повернувшись всем корпусом к своему пассажиру, вперил в него гневный взгляд.
– Ну что еще? – негромко спросил Герман.
– Ты уверен, что я сделаю для тебя все что угодно, правда?
Зловещие
