style="font-size:15px;"> Потом, мне периодически давал пригубить из кружки отец, авторитетно заявляя при этом: «пусть лучше попробует первый раз с отцом, чем в подворотне». К счастью, он не знал тогда, что подворотня его всё же опередила.
Так, к моменту окончания школы, я уже имел изрядный опыт употребления алкоголя, а после школьного выпускного, впервые напился, что называется «до беспамятства».
Курить я начал чуть позже, но всё равно, в юном возрасте, незадолго до своего шестнадцатилетия. Выпускной класс школы, мы с одноклассниками, старательно прятались, покуривая в тихую. Однако, родителей было трудно обмануть, мою «тайную забаву» быстро вычислили, но всё же, особого значения ей не придали. Так, поругивали для вида, время от времени, прекрасно сознавая, вероятно, что это бесполезно. Да и, в сущности, мало кто из взрослых людей, придаёт действительно серьёзное значение пагубности этих социально приемлемых привычек.
Словом, в институте, я уже курил и пил открыто, с каждым месяцем увеличивая количество потребляемого никотина и алкоголя.
В двадцать один год, я стал «полноценным» заядлым курильщиком и алкоголиком, хотя последнего факта, я не признавал ещё долго. Как, впрочем, и первого, ведь большинство молодых курцов, искренне верят в то, что могут бросить курить в любой момент.
После получения диплома, началась работа, такая же, как и многих других людей. Пятидневная рабочая неделя, пятница, выходные, понедельник.
Рабочее место, это уже, однозначно, не пары в универе, которые можно, при желании, продинамить, поэтому приятное времяпровождение за бутылкой пивка по будням, стало необходимо, подстраивать под свой рабочий график.
Когда тебе чуть больше двадцати, то побухать с другом в подъезде до двух ночи, а потом подняться по будильнику, в полседьмого, ты ещё в состоянии, без особого ущерба. Однако, с каждым годом, подобные «подвиги» становятся всё более трудными и, в конце концов, ты приходишь к привычному взрослому сценарию, где «в г…но, можно лишь каждую пятницу», в то время, как в другие дни, свои аппетиты необходимо умерить. (Если конечно, ты не хочешь потерять работу).
Даже не могу представить сейчас, сколько бы это всё могло продолжаться ещё, но в один момент, я достиг своего личного дна, из которого, для себя я уже видел только один путь – наверх.
Как то, в одни примечательные выходные, я перепился в компании людей, с которыми едва ли нашёл бы что-то общее, если бы не алкоголь. Мы пили пиво и водку, мешали всё подряд, пока, наконец, не переместили своё «афтопати» в обшарпанный подъезд. Я сейчас даже не могу вспомнить, что конкретно произошло, но дело кончилось тем, что я оказался в обезьяннике.
Меня забрали полицейские, как последнего бродягу. В былые времена, для таких случаев, были предусмотрены разного рода вытрезвители и лечебно-трудовые профилактории, но я те времена не застал и в своём случае, получил в качестве терапии – клетку, на пару с бомжом.
Сейчас, оглядываясь назад, я благодарен судьбе за
