было нужно.
– Устроила огненное светопреставление – прямо хоть караул кричи!
– «Караул» не поможет.
– У меня просто нет слов. Я не понимаю, как молодая и сильная княгиня, прекраснейшая и мудрейшая из женщин, которая, по утверждениям летописцев, должна была среди язычников светиться «яко жемчуг в грязи», ухитрилась довести себя до состояния Бабы Яги, костяной ноги? Ведь присущий Ольге очень нехороший политический курс под названием «На лопату и в печь» просматривается практически невооружённым глазом!
– Если она Баба Яга, тогда ты – кура с синими перьями и жалостливым взглядом. Жила бы ты в то время – первой легла бы на сковородку.
– Кура – это намёк на то, что я глупая? Мол, «курица – не птица, баба – не человек», да?
– Нет. Курица – это птица, а баба – это человек. То есть, конечно, баба – это женщина, а не человек. То есть, конечно, женщина – это тоже человек. То есть, конечно, не «тоже», а сама по себе. То есть не «сама по себе», а вместе с этими курами… Тьфу! Запутала Меня со своими «бабакурами» и «курабабами»! Значит так, коротко и внятно: кура – это кура, баба – это баба, ты – это ты, а Я – это Я. И всё, закрыли тему бабьих кур и куриных баб раз и навсегда.
Ольга не виновата, повторяю ещё раз. Не сделай этого она – всё вышеперечисленное сделали бы с ней. Если на ком и лежит вина, то только на Мне. Но суть в том, что Мне надо было сохранить её для русской истории – и сохранить обязательно.
– Но почему такими методами, Господи?! Ведь когда читаешь исторические источники, волосы на голове шевелятся от ужаса!
– Язычество, дорогой Мой соавтор, язычество. Какова эпоха, таковы и методы.
И всё-таки, скажи Мне, вина древлян, растерзавших князя Игоря – мужа Ольги и сына Рюрика – для тебя очевидна или нет?
– Да, очевидна. Только не спрашивай, что на месте Ольги делала бы я. Избавь меня, Боже, от такого выбора!
– Противоречивый вы народ – русские женщины! С одной стороны, ты Ольгой восхищаешься и понимаешь мотивы всех её поступков, а с другой стороны – она не должна была убивать древлян. Что ей надо было делать, скажи Мне?
– Пораньше обратиться к Тебе, Господи. По-настоящему обратиться, что она, в конце концов, и сделала. Ну и, конечно, поплакать – это вообще универсальное средство для облегчения любых страданий. Возьми Ярославну – плакала так, что увековечила свой Плач в веках! Удивительный парадокс Ярославны состоит в том, что она наплакала большое благо для русского народа: она превратила свои частные, личные страдания в уважаемую всеми церемонию, в общенародный ритуал. После Ярославны русским девушкам стало ясно, как надо плакать: красиво, достойно, упоённо; так, чтобы их плачем можно было любоваться и даже ставить в пример другим – тем, кто не постиг ещё высшего слёзного искусства. Лично я стараюсь плакать именно так – и когда плачу за себя, и когда плачу за других,
