как средь них его отыщешь?!А доложить наверх изволь!
Но если текст не видел даже,
Чего тогда начальству скажешь?!
Про телеграф беспроводной?!
Что восемь строчек безыскусных
Передаются только устно
У командиров за спиной?!
Что автор строк погиб, по слухам?!
Земля ему пусть будет пухом!
И дело надобно закрыть!
Не любо, стало быть, не слушай!
Прикинься, заложило уши!
Короче, поумерим прыть!
В достатке есть «Василий Тёркин»,
Хранят в кармане гимнастёрки
Слова молитвы – «Жди меня!»…
Притом особенно отрадно,
Что восемь строчек преотвратных
Забудут, не пройдёт и дня…
В стихах и песнях многократно
Иным представят подвиг ратный,
Всех очернителей кляня…
* * *
Пускай забвение пророчат!
А всё же в памяти должны
Остаться восемь честных строчек,
Вошедших в летопись войны!
Невидимый фронт
Шлёт донесение накануне —
Если не в мае, тогда в июне!
– Дезинформация, снова-здорово!
До рокового двадцать второго
Не достучаться к ним, не пробиться…
Слушать никто не желал «провидца»!
Двадцать второго вдруг стало ясно, —
Не доверяли ему напрасно…
Ну и теперь за промашку эту
Могут кого-то призвать к ответу!
Даром, что он отработал честно, —
Нужно ему поскорей исчезнуть,
Чтобы не вспомнили даже имя…
Лучше руками убрать чужими!
Прочь конспирации все основы! —
Консул советский в роли связного…
А самураи куда как зорко
Бдят, с кем общается этот Зорге…
– Что-то не ладно… – поймут немедля,
Туже и туже сжимают петлю…
Но напоследок, эфир пронзая,
В Центр шифрограммою от Рамзая —
Весть, что японцы в войну не вступят…
Воду толочь неуместно в ступе, —
Если источник разведал точно,
Двадцать дивизий дальневосточных
(Пусть на востоке фронт оголится!)
Мчатся на запад спасать столицу…
Но у Победы другие «отцы».
Сделано дело, и в воду концы…
Будет в июне двадцать второе,
Вспомним героя,
Вспомним героя!
Владимир Бордюгов
Люберецкий р-н, Московская область
На Сталинградский фронт
Памяти отца —
Дмитрия Е. Бордюгова
Состав шёл медленно на запад,
Степь отдыхала от жары.
Лишь сполохи вдали да запах
Домов сгоревших и травы
Напоминали – фронт так близко…
В бессмертье катится вагон…
А тучи грозовые низко —
Шёл в неизбежность эшелон.
В дощатых стареньких вагонах,
Хоть ночь, почти
