– до трёх миллионов каратов в год, то есть примерно шестьсот килограммов необработанных алмазов, неизвестное месторождение, камни переваливают через Германию, Голландию, Швейцарию, Израиль… Информации не густо… Из того, что нам известно, можно сделать некоторые выводы. Во–первых, как я уже говорил, такое дело может организовать и реализовать только в правительственных кругах и связи со спецслужбами, полицией, таможней. В противном случае такой объём камней переправить за границу просто нереально. Во–вторых, если добыча алмазов ведётся в промышленных масштабах и на неизвестном месторождении, то следует искать истоки в странах, имеющих собственную развитую отрасль или хотя бы потенциальную возможность для её развития без привлечения иностранных фирм.
– Ты исключаешь возможность такого участия? – с сомнением спросил Келер.
– Это маловероятно, иначе "Де Бирс" наверняка уже бы пронюхала об этом, – ответил Алекс и, задумчиво помолчав, озабоченно добавил: – У меня такое ощущение, что господин Фишер кое–что недоговаривает…
– Почему ты так считаешь? – насторожился Манфред.
– Не знаю. Просто мне кажется довольно странным, что корпорация, контролирующая едва ли не всю добычу алмазов в мире, не знает о столь крупном месторождении. Им, по крайней мере, должно быть известно расположение перспективных районов. Есть же геологические прогнозы, спутниковые топосъёмки, да и образцы алмазов хотя бы приблизительно должны указать на место происхождения. Тут явно что–то не так. Что за игру они затеяли?
– Я постараюсь выяснить это у Фишера, – нахмурившись, сказал Манфред.
– Можешь не тратить на это время. Он тебе ничего не скажет, – Клёнов усмехнулся. – Обойдёмся и без этого. "Де Бирс" пытается распутать клубок, потянув за ниточку – ювелира. Это бесперспективно, так как они увязнут в проверке сотен, если не тысяч, магазинов и мелких ювелирных мастерских. Это всё равно, что искать иголку в стоге сена…
– А что предлагаешь ты, Алекс? – с интересом спросила Женя, заметив в его глазах азартный блеск.
– Я думаю, что нам не следует идти по тому же пути, – ответил Клёнов с улыбкой. – Что нам ещё известно об этом деле? То, что камни очень высокого качества и среди них высок процент уникальных, окрашенных в очень редкие цвета: зелёный, фиолетовый и даже черный. Такие камни проследить куда проще, чем обычные – "чистой воды". Вряд ли мафия будет торговать ими в необработанном виде. Хорошо обработанный бриллиант, да ещё цветной, стоит намного дороже, в десятки, а тог и сотни раз, а психология любого преступника – сорвать максимально крупный куш, выжать из аферы всё возможное в кратчайшие сроки. Что из этого следует?
Он внимательно всматривался в лица собеседников, пытаясь понять, уловили ли они ход его мыслей. Но те молчали.
–– Мне кажется, если следовать этой логике, алмазная мафия не
ограничится лишь добычей и переправкой камней за рубеж, а развернёт и гранильный бизнес. А чтобы обработать три миллиона каратов нужны большие производственные мощности. Вряд ли они будут
