раз стало так темно, а я основательно замерзла. Что ж, оставим лирику, надо двигаться к машине и домой.
Идя по лесу, я отметила, что деревья стали вроде как больше, а бурелома наоборот поубавилось. Но я решила, что это темнота виновата. Но когда я, посмотрев время на телефоне, поняла, что бреду уже полчаса, то поневоле напряглась. Неужели я заблудилась? Как в той пословице, в трех соснах. Я же от машины, хорошо если на тридцать метров отошла, а может и того меньше! А может я не в ту сторону иду?
Я развернулась на сто восемьдесят градусов и снова продолжила путь. Ну и ну. Когда уже этот проклятый день закончится?! Ой, уже закончился, определила я, вспомнив, что уже пол второго ночи. Неужели и этот день будет таким же ужасным? Да нет. Куда уж ужасней. Тем временем я все шла и шла, беспрерывно спотыкаясь о всякие корни и сухие ветки. В одном месте пришлось даже продираться сквозь заросли крапивы. И когда только так вымахать успела? Листья ведь только три недели как распустились, а эта пакость уже с меня ростом! Чудеса! Да и крапива ли это? Вроде жжется так же, пришлось даже куртку на голову и руки натянуть, а листья совсем другие. Или это все темнота виновата?
«А сколько я уже иду?» – спросила сама себя, неожиданно вслух. Собственный голос даже напугал немного в этой лесной тишине. Пока стояла и вытаскивала из сумки телефон, поняла, что тишина совсем не тихая и в соседних кустах кто-то шебуршавится. Чуть не выронив от волнения вытащенный из сумки гаджет включила на нем фонарик и посветила на те самые кусты. Шебуршание не прекратилось, а теперь, в свете фонаря мне было видно, как раскачиваются ветки.
Сердце ушло в пятки, скрывшись там до лучших времен, а я стала медленно наклоняться за толстой палкой, так удачно валяющейся прямо у меня под ногами. «Иди к маме, родная. Вот так.» почувствовав себя гораздо уверенней, вооружившись сим незатейливым предметом, я стала медленно надвигаться на расшалившийся куст, посчитав что лучшая защита – это нападение. За пару шагов до укрытия предполагаемого врага, я решила добавить еще и шумовую составляющую и громко заорала, размахивая палкой.
Из кустов, с противоположной стороны от меня, тут же выскочил ошалевший заяц, и припустил со всех ног. Решил, наверное, не связываться с сумасшедшей мной! Ну и правильно. Нет, ну заяц! Я-то наивная, всегда думала, что они ночью спят, а оно вон как оказывается! Переведя дух, я посмотрела наконец на часы. Начало третьего. Это что, я опять не туда иду? Сколько уже можно бродить по этому лесу? Откуда он вообще здесь такой большой взялся, что я никак выйти из него не могу? Или я просто хожу кругами? Да нет, вроде иду прямо. Решив, что оставаться на месте, в любом случае, не стоит, я продолжила путь в никуда. Ну, то есть я, конечно, надеялась, что к шоссе.
Я шла еще около часа. Я шла и шла, глядя только себе под ноги, и, хотя последнее время дорога моя была практически лишена препятствий, я очень устала. Хотелось спать и просто нестерпимо хотелось пить. И если ходьба еще как-то разгоняла сонливость, да и свежий воздух бодрил, то вот жажда становилась все
