ты доставил мне огромное удовольствие, – сказала она. – Тебе и впредь следует проявлять такую же нежность, чтобы не причинить вреда нашему ребенку.
Матиас вздрогнул:
– Извини, я не нарочно.
– Тогда люби меня так, как я хочу, а не как дикий бык, – ответила Геновева с улыбкой.
– Скоро я не смогу заниматься с тобой любовью. Твой живот становится все больше и…
– Не беспокойся об этом.
Геновева готова была удовлетворять его нужды вплоть до рождения ребенка, потому что боялась, что в противном случае Матиас возьмет в любовницы одну из горничных и привяжется к ней. Будет еще хуже, если он женится и будет навещать по ночам только свою жену. «Какой же он жалкий слабак! – подумала Геновева. – Хоть и жаждет обладать мной, воспользуется первой же возможностью, чтобы от меня избавиться».
– Гунцберг прислал гонца, – сообщил Матиас, чтобы сменить тему разговора.
– Правда?
– Поскольку он не может заполучить Йоханну, рыцарь требует сатисфакции, – сказал Матиас.
– Какой еще сатисфакции?
– Либо двойное приданое в качестве компенсации, либо… – Матиас запнулся и беспомощно уставился в потолок.
– Либо что? – довольно резко спросила Геновева.
– Я должен жениться на одной из его дочерей.
– Что? О жалкий подлец! Да он совсем рехнулся! Как он может этого требовать?
– Гунцберг ссылается на письмо, которое фратер Амандус отправил ему по твоей просьбе. Кунц говорит, что оно так же обязательно для исполнения, как и договор.
Матиас выглядел подавленным. Он не мог позволить себе открытого выпада против Кунца фон Гунцберга, ведь в противном случае уронил бы себя в глазах соседей.
Геновева тоже это осознавала.
– Это твоя вина! – гневно воскликнула она. – Тебе следовало получше следить за сестрой. Она улизнула от нас и, небось, уже околела где-то на чужбине.
– Святой Иисус Христос, пожалуйста, не дай этому случиться! – отчаянно простонал Матиас.
Геновева поняла, что дальнейшие обвинения лишь еще больше обременят его совесть, и нежно погладила пасынка по лицу и груди.
– Пути Господни неисповедимы. Как мы, люди, можем сомневаться в Его всемогуществе? Если хочешь, мой двоюродный брат тебя исповедует, – предложила она Матиасу. – Он освободит тебя от грехов.
Подумав о том, что его исповедником будет именно фратер Амандус, подделавший завещание отца, Матиас едва не отклонил это предложение. С другой стороны, двоюродный брат Геновевы был образованным монахом, рукоположенным в священный сан, а следовательно, знал, что приемлемо для Господа Бога, а что – нет.
– Наверное, будет лучше, если я поговорю с ним и облегчу свою совесть, – сказал Матиас, но затем вдруг содрогнулся от испуга. – Однако я же не могу признаться ему в том, что предавался с тобой плотским утехам!
