в воде бассейна, который тянется от самых ворот. Тадж-Махал стоит на мраморной площадке почти 7-метровой высоты, словно огромный куб со скошенными углами. На пересечении его с поперечным арыком образован небольшой бассейн с фонтаном. Аллеи темных кипарисов как бы повторяют вертикали четырех широко разнесенных минаретов, окружающих основной восьмерик здания, который несет один главный купол и четыре небольших. Купола, как и минареты, сложены из белого полированного мрамора. По сравнению с их сияющей поверхностью основной объем сооружения, многократно перерезанный порталами и минаретами, покрытый тонким узором каменной резьбы и инкрустацией, кажется как бы нереальным.
Белый мрамор образует легкие и прозрачные тени в глубине ниш и порталов, и эти тени вбирают все цвета окружающего пейзажа: вверху они немного коричневатые, а внизу – воздушные, ярко-синие – отчего сам мрамор кажется как будто блестящим изнутри.
На западной и восточной сторонах с Тадж-Махалом соседствуют два павильона из того же красного песчаника, создавая пространственный масштаб и замыкая композицию сада. Этот сад, органично входящий в архитектуру индийских мавзолеев, подчинен строгой цветовой гамме. Он – отражение самой природы, повторяющей растительный орнамент на мраморных стенах. Почти каждое растение имеет свой символический смысл, что свидетельствует о влиянии на культуру Моголов арабо-персидской эстетики. К примеру, кипарисы, которые символизируют вечность, вносят дополнительный поэтический смысл в образ мемориала.
И все же самой красивой частью Тадж-Махала является белоснежный купол главного здания – изысканной и благородной формы, создающий ощущение его легкости. Купол почти невесомо парит над землей в лучах солнца, а в лунные ночи светится голубоватыми оттенками, будто высечен из лунного камня. Не зря это архитектурное беломраморное чудо в Индии назвали «облаком, отдыхающим на воздушном троне». Его величина и идеальная линия подчеркиваются небольшими купольными киосками. Если высота мавзолея 57 м, то его надкупольная игла взметнулась ввысь на 20-метровую высоту.
Простота, ясность, мерный спокойный ритм и что-то неуловимо скорбное в тишине, окружающей здание, создают ощущение глубокой печали, а четыре тонких угловых минарета кажутся погребальными факелами.
Совсем иное впечатление возникает у зрителя, когда он переступает порог усыпальницы, словно погружаясь в глубокую пещеру, никак не соответствующую внешней громаде мавзолея. Здесь нет окон, и даже купол не имеет никаких световых отверстий – все погружено в полумрак.
Легкая ажурная мраморная решетка необычайной красоты вокруг простого прямоугольного надгробия контрастно подчеркивает тяжесть каменного массива. Тысячи стеблей и листьев прорезаны на полупрозрачном мраморе и как бы качаются в воздухе. Внизу, там, где намного больше света, решетка поражает своей снежной, светящейся белизной; выше она начинает как бы таять и растворяться в полумраке мавзолея.
