и тонкий.
– Но у вас нет ничего общего с владельцем? Никаких отношений?
– Нет. Я хранительница. Назначена теми, кому принадлежит этот дом. – Мы настороженно глядим друг на друга, изучаем друг друга, отвечаем медленно, не желая сказать лишнего. – Кто вы? Живете поблизости?
Ее черно-карие глаза останавливаются на мне. Кажется, я ей нравлюсь. Потом она говорит:
– Я живу в коттедже напротив, за кустарником.
У меня падает сердце. Соседка. Никто не говорил о том, что рядом живут люди.
– Что вы здесь делаете? Это частная собственность, знаете ли.
– Это я знаю. Но дом давно пустует. Мы ждали нового владельца. Но вы сказали, что это не вы.
– Да, это так.
Она пристально смотрит на меня блестящими темными глазами.
– Что вы знаете о владельце?
– Боюсь, ничего. Это частная компания. Вот и все, что я знаю.
Она смотрит на меня так, словно ожидает большего. Я не собираюсь рассказывать ей что-то еще. В любом случае о них я больше ничего не знаю.
– Вы здесь надолго? – наконец спрашивает она.
– Понятия не имею, – говорю я, стараясь, чтобы в моем голосе не прозвучало раздражения от ее назойливого любопытства. – По меньшей мере на несколько недель. Все зависит от обстоятельств. Как вы узнали, что я здесь?
Она поворачивается и жестом указывает на мой автомобиль. Разумеется. Какая глупая ошибка. Я совершенно про него забыла. Она снова смотрит на меня.
– И я слышала, как вы говорили с кем-то сегодня. В саду.
– Я разговаривала по телефону, – быстро говорю я, надеясь, что это все, что она слышала. Я чувствую приступ гнева из-за вторжения чужака в наше пристанище. Все-таки здесь небезопасно. Существует ли такое место, где меня оставят в покое? – Должно быть, вы были очень близко, раз услышали.
Старуха пожимает плечами и говорит:
– Не так уж близко. Я ходила на край сада, чтобы посмотреть на компост, и услышала разговор. Ну, я и пришла полюбопытствовать, что здесь делается. А вдруг это самовольные поселенцы или вандалы, понимаете? – добавляет она. – Мы обязаны сообщать обо всем, что видим. Они уже пытались сюда забраться, но мы их всегда останавливали. Мы к такому привыкли.
Я не очень-то верю в ее альтруистские мотивы. Наверняка ее привело сюда любопытство, желание посмотреть на нас. Я надеюсь, что Хедер остается на месте. Последнее, чего мне хочется, это чтобы ее увидела этакая кумушка, любительница совать нос в чужие дела. Думаю, она желает взять нас на заметку и наладить контакты.
Впрочем, в том, что говорит эта женщина, есть нечто утешительное. Она услышала нас ненароком: должно быть, автомобиль она увидела позже. Ее коттедж не бок о бок с нашим домом.
– Понимаю. Ценю вашу заботу, но вам можно не беспокоиться о доме теперь, когда мы… когда я здесь, чтобы за ним приглядывать. – Я улыбаюсь, надеясь, что улыбка получилась жизнерадостной. –
