Это великолепно. Я обязательно дам тебе знать. Пока, Сэнди. Еще раз спасибо.
Я направилась к выходу, не дожидаясь, пока она скажет что-нибудь еще. Я не хотела жалости и сострадания. Я хотела справиться со своими проблемами. Надо было сделать так много. Я спешила. Я должна была уехать. Времени обо всем подумать у меня не было.
В тот вечер мне позвонил Рори. Я знала, что это он. Одного взгляда на часы было достаточно. На них было восемь, и я занималась уборкой после того, как уложила Хедер в кровать. Остатки ее ужина по-прежнему стояли на столе: почти нетронутая миска макарон, запеченных с сыром. Она никогда не была хорошим едоком и обычно ела так медленно, что успевала утолить аппетит до того, как съедала достаточно, чтобы можно было считать, что она поела. Однако некоторые любимые блюда исчезали крайне быстро. В последнее время она стала есть еще меньше, и хотя я старалась готовить ее любимые блюда как можно чаще, впихнуть в нее их я не могла. Большая часть того, что я готовила, отправлялась в компостный ящик.
«Завтра я накормлю ее досыта», – пообещала себе я, а потом задумалась, что буду есть сама. Я не слишком люблю макароны с сыром, и вообще мой аппетит сильно ухудшился. Мне казалось, что еда не имеет вкуса. Горечь во рту была слишком сильной, чтобы можно было заглушить ее другим вкусом, а поскольку я не получала удовольствия от вкуса еды, пища стала тягостной необходимостью. По большей части я обходилась крекерами с ломтиками сыра. Иногда покупала банку паштета из скумбрии или что-нибудь такое, что можно было быстро и просто запечь на решетке. Смутно я замечала, что теряю вес, однако меня это ничуть не трогало. В прежнее время я гордилась бы тем, что застегиваю ремень на самую последнюю дырочку, а потом проделываю еще одну, и получала бы удовольствие от того, что с меня спадает одежда, что джинсы стали мне велики. Теперь мне на это стало наплевать. Моей единственной заботой было оставаться здоровой ради Хедер. Она нуждалась во мне.
Когда зазвонил телефон, меня охватило раздражение. Неужели он не в состоянии оставить меня в покое? Зачем меня постоянно донимать? Это ничего не изменит.
– Чего ты хочешь, Рори?
– Просто немножко поговорить с тобой. Узнать, как у тебя дела.
– У меня все хорошо.
– Можно мне прийти?
Я посмотрела на беспорядок, давно ожидающий, чтобы его ликвидировали: грязные кастрюли, дуршлаг, ложки, столешница с пятнами соуса, желтые стружки тертого сыра, рассыпанные вокруг.
– Нет. Я занята.
– Чем?
– Рори…
– Что?
– Не твое дело, чем я занимаюсь.
– Думаю, мое. Я о тебе забочусь. Ты моя жена.
– Пока что, – резко ответила я. Меня не волновало, какой вывод сделает он из моих слов. Меня не волновали его обиды. В конце концов, что еще может причинить нам боль?
– Кейт. – Его голос был наполнен грустью. – Это не должно с нами случиться. Мы можем это пережить.
– Не думаю. – Я сказала это всерьез.
