Оленьку в роддом, где ее уже ждала «свита».
При поступлении Оленька попыталась отказаться даже от клизмы, но уж на эту процедуру ее удалось уговорить.
– Мы делаем клизму всем без исключения не из-за садизма и не для плана, а для того чтобы вы рожали в гигиеничных условиях, – сказала заведующая физиологическим отделением, попечению которой главный врач поручила «высокопоставленную» пациентку. – Вам так самой будет комфортнее.
Оленька подумала и согласилась.
Теперь у доктора Юртаевой была следующая, не менее важная и не менее трудная задача – уговорить пациентку на прокол околоплодного пузыря. Эта простая манипуляция обычно ускоряла процесс, но Оленька от прокола отказывалась, твердя: «Пусть все идет так, как положено».
– А я бы сделал прокол, – высказался Данилов, – нельзя же идти на поводу у пациента, когда тот заведомо неправ.
– А как же демократия и права пациента? – поддела его Девяткина.
– А как же долг врача? – Данилов поморщился от особо пронзительного вопля роженицы. – Согласись, что профессионал оценивает показания несколько иначе, чем дилетант. Согласие согласием, но…
Еще один вопль.
– Оленька, может быть мы все же… – начала Юртаева.
– Не-е-ет!
В подтверждение серьезности своих намерений Оленька съездила ногой по уху акушерку Вартик.
– Так мы до следующего утра провозимся, – резюмировала Девяткина. – Первые роды ведь.
Часы над входом показывали четверть первого. Дня, а не ночи. В этом свете пророчество Девяткиной выглядело особенно мрачным.
– Не наша вина, – вздохнул Данилов. – но муторно. Не люблю сидеть без дела.
Ему было скучно. Он с удовольствием бы занялся чем-нибудь полезным и нужным, но приказ главного врача был однозначным: «Из родзала никуда! Разве что в туалет, и то – пулей!»
– Действительно, Ивановна могла бы во время осмотра, словно невзначай, воды выпустить, – согласилась Девяткина. – Подсказать ей, что ли?
– Захочет – сама сообразит.
Неслышной поступью в зал вошла главный врач. Высокая и плотная, Ксения Дмитриевна двигалась очень легко, и мало кто в роддоме рисковал заниматься чем-либо запретным или отлынивать от работы, сознавая, что «хозяйка» может появиться рядом в любую минуту.
– Ну, как у нас дела? – преувеличенно бодро спросила главврач.
– Еще не родила, – невежливо отозвалась акушерка Вартик, левое ухо которой покраснело и немного припухло.
– Я вижу, – ответила Ксения Дмитриевна, подходя к кровати. – Н у, Оленька, как ваше самочувствие?
– Хреново! – ответила Оленька, которой и впрямь приходилось несладко. – А-а-а!
Юртаева зашептала на ухо главному врачу. Та выслушала, демонстративно подняла
