мерещилась фальшь… Нет, слишком разными были миры – тот, в котором выросла Эливейн, и тот, в котором жил ханский гарем.
Наконец жёны привели Эливейн на балкон над главным залом дворца. Узорчатая деревянная решётка не позволяла посторонним видеть женщин. А те могли наблюдать за гостями, слушать их разговоры. Но по знаку хана жёны покидали своё убежище и удалялись на женскую половину, где их постоянными собеседниками и слугами были евнухи…
Эти несчастные, по мнению Эливейн люди – не мужчины и не женщины, привели девушку в полное уныние. Никакие доводы, убеждения, рассказы о почётности данной службы не могла она понять. Как может мать желать своему сыну судьбы евнуха в гареме пусть и великого хана? Не жены, не наследников, а пожизненной муки? Так казалось Эливейн…
Девушка стояла на балконе, слушала хвалы судьбе и хану жён Торубера и рассматривала богатое убранство зала.
Ролив вернулся в родную долину ровно через семь дней. Он прошёл по Тоннелю и облегчённо вздохнул. «Вот я и дома», – подумалось ему.
Молодой человек огляделся. У него была мечта: тайное светлое чувство. Знал о нём Динаэль. И неделю назад вселил надежду в сердце друга. Но как возможно такое счастье, Рив не понимал. Ведь он давно любил. Любил, но Вивьен на него даже не смотрела…
– Рив! Наконец-то!
Голос заставил молодого человека вздрогнуть. Он так задумался, что не заметил, как к нему подошла… Вивьен.
– Я волновалась, – тихо проговорила она. – За тебя.
Ролив изумлённо посмотрел девушке в глаза. Та покраснела.
– За меня? – переспросил Рив. – Ты? Но…
– Просто ты ушёл с Динаэлем, – пояснила Вивьен. – А он волшебник. Он может постоять за себя… Тебе, я думала, будет опаснее…
– А я думал, что ты любишь Дина, – виновато проговорил Ролив.
– Люблю, – улыбнулась девушка. – Его нельзя не любить. Но его так все любят. Это не то…
Рив смотрел на дорогое ему лицо, на эти прекрасные глаза и думал, что он – большой дурак, что надо было уже давно сказать ей правду.
– Вивь, – ласково произнёс он, – прости мне мою нерешительность… Я люблю тебя. Давно. Но боялся, что моё чувство безответно. И потому молчал.
– Вот глупый! – Вивьен счастливо улыбалась. – Я тоже люблю тебя.
Она вдруг обвила его шею руками и поцеловала. Он подхватил её на руки и спросил:
– Ты выйдешь за меня?
– Да, – прошептала она и добавила:
– А дураки мы оба. Динаэль, наверное, давно знал… про нас. Ролив улыбнулся:
– Верно. И дело не в том, что он маг. Просто он доверяет своему сердцу… И не боится этого…
Динаэль стоял перед надзирателем над слугами гарема обнажённым и, скрепя сердце, создавал так нужную сейчас зрительную галлюцинацию. Он знал об обычности процедуры осмотра
