встала на стоянку у кафе и только тогда Зоя посмотрела на Варю:
– Дела, – протянула. Оглядела ее с ног до головы, словно взвесила и ценник на лоб прилепила, и кивнула. – Вылазь. Примем по кофе и коньячку, пирожным зажуем и что-нибудь сообразим.
Варвара на радостях подпрыгнула, слова поперек не сказала. Ринулась за ней как собачка за хозяйкой и с тем же преданным взглядом. Зое он явно понравился. Она, расправив плечи вышагивала, как королева, оглядывая людей сверху вниз, игриво улыбаясь мужчинам, снисходительно косясь на Варвару. В кафе вплыла, с надменностью элитной особи сделала заказ и снисходительно уставилась на сжавшуюся в кресле Варю:
– Чего, как сирота казанская? Съедят тебя, что ли?
– Нет, но… Красиво здесь.
– Ага, – хохотнула. – Обычно. В „Уругвае“ красиво, да.
– Уругвай?
– Ресторан, тетеха! Нет, ну, упасть не встать! Тебе сколько лет, деточка? Как с Луны в кафешку свалилась.
Варе без этих замечаний неуютно было. Мало заведение красивое, дорогое, рядом Зоя вся из себя, сверкает как подсветка на стене и очень гармонично с интерьером кафе смотрится, в отличие от невзрачной Вари, которая здесь себя не просто тлей, куколкой тли себя почувствовала, так еще в дополнение к конфузу, предметом насмешек, отсталой, как средневековая монашка. Она действительно не знала, как сесть, как себя держать, чтобы незаметно и в тоже время, уверенно. Зоя же в этом не помогала, только сильнее в стыд вгоняла. А подумать – что здесь такого? Ну, не довелось ей в кафе сидеть, по ресторанам ходить. Криминал, что ли?
Зоя тем временем подкурила тонкую сигаретку, Варю томным взглядом одарила:
– Значит, говоришь, любимый в беде? Деньги нужны? А взять неоткуда: никто не дает, продать нечего.
– Да. Кредит хотела – восвояси отправили.
– Что так? – улыбнувшись, бровку выгнула.
– С двадцати трех и только при наличии трудового стажа не менее трех месяцев.
– Ох, ты, – улыбнулась шире, а сама как лиса щурится. – И что делать думаешь?
– Не знаю, – вздохнула девушка.
– Любишь-то сильно?
– Себя бы отдала, если б взяли.
– Ах, ах, – рассмеялась и, встретив недоуменный взгляд Варвары, легонько погладила ее по руке. – Не сердись. Мы ровесницы с тобой, а словно мама с дочкой. Слушаю тебя и умиляюсь. И удивляюсь. Надо же, не вывелись декабристки да Джульетты на Руси. Виват. Завидовать в пору.
– Чему тут завидовать?
– Так, чуйствам. А скажи мне Варвара, возлюбленный твой достоин твоих хлопот, переживаний, самопожертвования?
– Да, – ответила не задумываясь.
– Какой он? Любопытно, извини, по каким – таким невероятным героям у нас головы сносит настолько, что чужие заботы без оглядки на себя взвалить готовы?
– Он поэт. Очень тонкочувствующий человек. Умен, силен. Хозяйственный, дальновидный.
– Кладезь достоинств, – вяло хлопнула в ладони Зоя. – Бис. Где ж ты
