но умерить свой пыл в этом направлении ты просто обязан. И, надеюсь, ты прекрасно осознаешь, что такое стать вице-президентом одной из крупнейшей компании в Прибалтике.
– Естественно, – сразу посерьезнел Арманд.
– Ты согласен занять этот пост в компании? – отец вытер рот салфеткой.
– Да, отец, я согласен. Сделаю все, чтобы оправдать твое доверие, – по-солдатски отрапортовал Арманд.
– Ну и молодец, сынок. Пусть этот вечер начнет отсчет твоей новой, взрослой, деловой жизни, – мэр протянул своему сыну руку, похлопал его по плечу и направился в свою комнату. Арманд остановил его последним вопросом.
– Папа, а тебе разве не обидно, что те, кому ты помогаешь материально, балаболят у тебя за спиной, нагнетают и так напряженную обстановку в городе?
– А что ты можешь предложить, Арманд? – рассеяно спросил Зариньш.
– Пора их… к стеночке.
– И как это сделать? – устало поинтересовался отец.
– Как? Как? У тебя в руках многие газеты, журналы, телевизионный канал. У тебя, папа, большие возможности дать им пропотеть. Нельзя же оставлять все, как есть и пускать эти пьяные речи на самотек. Мне просто становится обидно за тебя. Если дашь мне возможность, то в ближайшее время я готов это подлое пожарище притушить. Думаю, ни к чему ему дальше разгораться, причем речь идет о достоинстве нашей семьи и нашего бизнеса, – подытожил вечер сынок.
Арманд в данном случае рассчитывал на врожденную отцовскую сентиментальность.
Минуты две мэр стоял, глубоко призадумавшись. Взгляд его пал на сына, мысли пошли по кругу… Проскочила одна: не слишком ли мой сын коварно зрел для своего молодого возраста, не хитрит ли он? Откуда у него все это накопилось?
Ладно, я в свои сорок пять сумел многое повидать – развал СССР, становление бизнеса, рэкет, бандитизм… участвовать постоянно в разных, многоходовых аферах с государственным капиталом, да и с частным, в большинстве случаев с теневым. Ладно, я. Но мой-то сын? Ничего не видевший и практически тепличное растение… А может, так и должно быть, что наши дети намного раньше взрослеют, нежели мы в их возрасте. Может, сама жизнь заставляет молодое поколение зреть быстрее? Кто знает? Все может быть.
Может, все это к лучшему, – с необъяснимым для себя сожалением подумал уставший за день мэр. Промелькнули эпизоды из собственной прекрасной молодости и резко вернули его из прошлого в теперешнюю, не совсем понятную, жизнь.
В складках у рта тверже обозначилась жесткость, серьезный взгляд «принял решение», железным голосом он произнес:
– Дерзай, Арманд, дерзай. Я позвоню, кому надо и куда надо. У тебя будут все полномочия, действуй…. Верю в тебя, сынок. Спокойной ночи, – отец повернулся и резким шагом пошел в сторону своей спальни.
– Ну, что, сыночек мой родной, поздравляю тебя с новой должностью, – привстала
