выпучил глаза и стал напоминать хрестоматийного рака.
– Мишенька, может, все-таки зашьешься? – вступила в разговор забитая жена. – На пару годков, а?
– Не серди меня! – взвыл Пантелеймонов, свирепо вращая глазами и брызгая слюной. – У меня через месяц юбилей. Что мне, тридцатник газировкой, что ли, отмечать? Отпраздную, как человек, тогда и поговорим.
– Хозяин – барин, – не стал настаивать старичок, – последний вопрос. А почему три года назад вы решили закодироваться?
– Он тогда портфель со всеми документами потерял, – влезла жена Нина.
– Замолчи уже! – взвился Пантелеймонов. – Не с тобой разговаривают!
– Так, значит, причиной обращения к наркологу в прошлый раз стала потеря портфеля в состоянии алкогольного опьянения, – ухватился за тему старичок, – что делать, водка дарит море радости и океан печали.
– Это вы к тому, что все неприятности случаются по пьяной лавочке? – включил дурака Пантелеймонов.
– Именно, – скорбно кивнул нарколог.
– У меня все под контролем, – упрямо повторил Мишка и в два прыжка выскочил из кабинета.
Супруга нагнала Пантелеймонова только на светофоре.
– Мишенька, а может, закодируешься, – затянула она опостылевшую песню, – вспомни, как хорошо три года было.
– Тебе было хорошо, – уточнил Мишаня, – а мне было плохо. Все бухают, как люди, а я типа ущербный. Алкоголика тоже мне нашла. Почему это тебе можно на Новый год тяпнуть, а мне нельзя?
– Ты, Миш, пить не умеешь, – робко заметила вторая половина.
– Ага, а ты умеешь?! – заблажил на весь перекресток оскорбленный Мишка. – А кто в прошлый раз унитаз пугал?
– Ну, хочешь, вместе закодируемся? – предложила Нина.
– Шла бы ты, Нинуля, лесом, – закипятился Пантелеймонов, – тридцатник отмечу, к бабушке не ходить. А дальше посмотрим.
– А до юбилея не будешь? – с надеждой спросила супруга.
– Нет, – отрезал он, – не буду.
Мишка лукавил. Как раз сегодня на работе намечался очередной корпоративчик, на котором Пантелеймонов собирался выступать в качестве основного, а не запасного игрока. Его измученная трехгодичным воздержанием душа томилась и пела, предчувствуя немыслимые взлеты и неожиданные озарения, благие порывы и незапятнанные восторги. Волна эйфории мягко подхватывала еще трезвого Михаила и нежно несла на своем гребне к вершинам блаженства…
– Миш, ты меня слушаешь? – в сладкие грезы вклинилась жена со своими копеечными проблемами.
– Слушаю, слушаю, – отмахнулся Пантелеймонов.
– Возьмешь мои документы?
– Какие документы?
– Ну вот, – расстроилась Нинуля, – вечно ты меня не слушаешь. Я сейчас иду на ночное дежурство. У меня с собой паспорт, диплом, сертификаты об окончании ординатуры и курсов повышения квалификации. Отнесешь домой?
– Отнесу.
– Смотри, не потеряй.
