товаров, а сборщики податей своей жестокостью вызывали повсеместный протест. Увеличились и размеры дани, которую должны были платить покоренные народы. В число приношений входило и заранее оговоренное количество людей, предназначенных для жертвоприношений. Моктесума увеличил также количество и размеры отрядов, которые посылались на поиски жертв Уицлипочли.
Войны для астеков издавна, помимо покорения соседей, имели целью еще и захват пленников, которым старались сохранить жизнь и даже специально откармливали. Поэтому царь-жрец, видевший спасение страны и своей власти только в милости богов, широко использовал карательные экспедиции и войны. Недаром, когда испанцы спросили у Моктесумы, почему он не завоевывает соседнее государство Тласкала, тот ответил: «Чтобы оно доставляло жертвы моим божествам». Поговаривали, что иной раз он сам провоцировал обострение отношений с соседями, чтобы вызвать новую войну.
А потребность в пленниках была чрезвычайно велика. При Моктесуме в стране, как пишут многие хронисты и исследователи, ежегодно в жертву приносилось от 20 до 50 тыс. человек. В особо торжественных случаях это количество резко возрастало. Иногда, помимо известного нам ритуала, пленников подвергали еще и пыткам, например поджаривали на жаровнях. В жертву приносили чаще всего мужчин и только в редких случаях женщин. А во время засухи на алтарях бога дождя Тлалока закалывали младенцев. Как правило, ритуальные жертвоприношения заканчивались трапезой, на которой главным блюдом были тела принесенных в жертву, приправленные особым образом. Черепа несчастных хранились в особых помещениях. Однажды Кортес в одном из таких «хранилищ» насчитал 136 тыс. черепов. Вполне понятно, что жители покоренных стран и соседи поспешили воспользоваться силами Кортеса для борьбы с ненавистными астеками. Ведь они не предполагали, чем приход испанцев грозит им самим.
Народы империи страдали от непомерной гордости императора. Моктесума стремился окружить себя невиданной роскошью, незнакомой его предшественникам, на что уходили громадные средства. Дворцовые обычаи поразили испанцев, и без того ошеломленных величием столицы (в Европе не было ничего подобного). Императору служили около тысячи человек. Но с приближенными тлатоани, соблюдая царское достоинство, почти не разговаривал, ограничиваясь выслушиванием донесений и скупыми приказаниями или замечаниями. Смотреть на него, а тем более поворачиваться к нему спиной было строжайше запрещено. Придворные и слуги должны были, уходя, пятиться к дверям и отвешивать определенное количество поклонов. А самые знатные посетители перед посещением Моктесумы снимали головные уборы и все украшения.
Обедал тлатоани в полном одиночестве, ибо чье-либо присутствие тоже могло умалить его достоинство. Кроме того, суеверный император страшно боялся сглаза. Во время императорской трапезы все во дворце хранили молчание, чтобы не обеспокоить господина. Обеденная посуда могла использоваться
