могла бы убить Владимира или Анну, – сказал Часлав.
– Олава этого никогда не сделает! – уверенно проговорила Аделина.
– Почему? – спросил Часлав.
– Эта колдунья выходила замуж за этого варвара по любви. Она любит его. Ей все равно, кем она будет считаться, лишь бы быть рядом с ним, – сказала Аделина. На минуту замолчала и добавила: – Если кто и решится убить Владимира, то только Рогнеда. Она днем и ночью грезит, как бы отмстить Владимиру.
– У Рогнеды хорошая поддержка в дружине, – задумчиво проговорил Часлав.
– Но Юлия предупреждала, чтобы мы Рогнеде ничего не говорили, – сказала Аделина.
Часлав фыркнул:
– Хитрая ромейка – говорит одно, а думает другое. Она специально это сказала вам, чтобы кто-то из вас передал все это Рогнеде.
– Похоже, – согласилась Аделина.
– А что?! – проговорил Часлав. – Может… ей и надо подыграть?
– Владимир если узнает, что я подстрекала Рогнеду, то отрубит мне голову. Мне до сих пор чудится вой девки, что он замуровал в стене, – испуганно проговорила Аделина.
– А ты и не подстрекай! – насмешливо проговорил Часлав. – Прикинься дурочкой и поуговаривай ее, чтобы она простила Владимира.
Аделина рассмеялась:
– Так уж и Рогнеда послушает меня! Она еще больше разозлится и выгонит меня.
– Ха! – воскликнул Часлав. – А нам нужно что-то иное?
Аделина бросила на брата одобрительный взгляд:
– Часлав, а ты не так простодушен, как может показаться…
– Я – княжич! – гордо проговорил Часлав и усмехнулся. – В княжеской семье – словно в волчьей стае: простаку не выжить.
– Только Рогнеда живет в селе и в Киев никогда не приезжает, – напомнила Аделина.
– И ты езжай в село, – сказал Часлав. – А по пути – особенно если мимо – что же не заехать к другой жене? По-свойски… Никто не осудит.
Глава 23
Царевне Анне быстро надоел загул мужа, и она сделала Владимиру выговор.
К безмерному удивлению близких бояр, ставших свидетелями этого разговора, Владимир, на которого ранее не было никакой управы, послушался новой жены. С кутежом было закончено.
Владимир с царицей, в сопровождении свиты, посетил церковь, где усердно молились.
Жизнь стала тише, но скучнее.
После ужина Владимир некоторое время читал книгу, но это занятие ему быстро надоело, и он вышел на крыльцо.
Заходящее солнце опадало блеклым пузырем на мутном горизонте.
Одинокая пара ласточек, на секунду застыв черными точками в розовеющем небе, низвергалась с высоты, делала над крышами пируэт и с восторженным визгом взлетала ввысь.
Через минуту трепещущий солнечный диск растаял и потянул прохладный ветер. Словно по сигналу подал робкий голос соловей. Ему ответил далекий взрыв лягушачьего гомона.
Во дворе было темно. Лишь в одном из окон блеснул багровый блик.
Владимир
