превратилось в яичницу-глазунью, провисло желтком, того и гляди вытечет.
Он уже собирался распрощаться, бывай, дескать, друг, может, еще через четыре года опять увидимся, но тут Дима предложил:
– Слушай, а пошли к нам. Там Катя с Лолкой, ну Лолка с катиного курса, они шарлотку пекут. Пошли, посидим, боевую молодость вспомним, – ему вдруг показалось: здорово, что вот так вдруг нежданно-негаданно встретил Вадима.
За ним это водилось, вдруг с кондачка, неожиданно даже для самого себя пригласить кого-то в гости. Вот, бывало, позвонит Леха, одноклассник его, приятель по двору, по детству с разбитыми коленками, а Дима его к себе и позовет. «Да, ну ты приходи, приходи к нам. Да, меня, правда, дома не будет, я там это… Но Катенька дома… Приходи». И Катя, вырулив с кухни, из-за плеча: «С ума сошел? Сам на даче отсиживаться будешь, а я твоего Леху развлекать? С ним разговаривать-то о чем? Мне его байки, как кто-то не туда отвертку сунул и сгорел синим пламенем, одни тапки остались, уже вот где», – красноречивый жест: ребром ладони по шее.
Но то Леха, простой, как зубило, электрик с железной дороги… А это же Вадим, его приятель. И почему бывший, вовсе не бывший. И хорошо, что он живет рядом, они могли бы ходить в гости. У него жена веселая такая, глаза нараспашку, песни поет. Раньше Дима к ним в гости захаживал, еще до того, как Катя у него появилась.
А то, что он себе про Катеньку и Вадима напридумывал, это все бред, ничего у них не было, и не могло быть.
– Пошли, пошли, заодно банки дотащить поможешь, я уже задолбался с ними.
Забавный поворот получается, думал Вадим, таща за Димой одну из его неподъемных сумок, угораздило же, я что теперь, друг дома у них, «милый друг», прям по Мопасану.
– Димыч, погодь, – остановился у гастронома, – я хоть вина куплю, а то что с пустыми руками-то.
– Да не надо, брось, у нас есть, наверное.
Но Вадим уже поставил свою ношу наземь:
– Обожди, – и скрылся в магазине.
Минут через пятнадцать он выскочил с объемным пакетом в руках.
– Не поверишь, Димка, у вас тут вино французское за дешево. Я взял, во, смотри, – он раскрыл пакет, сунул приятелю под нос.
Кроме двух бутылок там еще был виноград, мелкий, желтый, даже на вид сладкий. Плотно подогнанные друг к другу ягодки, настолько полны медовым солнечным теплом, что вот-вот лопнут. Еще торт «Мозаика» и что-то неопределяемое, то ли сыр, то ли колбаса в нарезке. Диме стало как-то неловко, что Вадим сильно потратился, вроде получается, он его пригласил, а тот их угощать будет.
– Слушай, давай я тебе деньги отдам, вон ты сколько всего купил.
– Ну вот еще. Я счас к вам приду, всю шарлотку съем, и, что там у тебя в банках, варенье? – и все варенье. Баш на баш и будет. Не парься.
***
Звякнул квартирный звонок.
– О, Дима идет! – Катя раскорячилась перед открытой духовкой, полотенцем вынимала форму с пирогом, – открой-ка.
Лолка пошлепала
