Мухамеджанова… или у Димы Кутузова… Или у Риты Морсовой?.. Кажется, всё-таки это был Искандер…
Галина Сергеевна чуть наклоняется, и тут…
И тут Катя видит, что платье у неё поднялось, даже как-то задралось, – ткань, оказывается, слишком плотная, грубая, колом стоит, – и из-под платья… видно что-то белое и кружевное.
Нет, не комбинация, какие есть у мамы. А белые кружевные… панталоны. Они обтягивают Галины-Сергеевнины ноги в самом их верху.
Катя спохватывается и поспешно отводит взгляд от белого и кружевного. Но поздно.
Внезапная догадка, страшная истина осеняет её.
Так значит… Так что же это получается?.. И почему же она раньше?.. Как же так?!.. А раньше-то что же она?!.. Ужас какой…
Собственная логика убивает Катю, что называется, наповал. Не оставляя ни малейшего шанса на выживание.
Ведь раз панталоны надели, значит, их – и снимают!
Но… как же это возможно?! Ведь это же – Галина Сергеевна! – Катина учительница!! Её… идеал. Что-то прекрасное… вроде той необыкновенной куклы, какой у Кати никогда не было и не будет. Только во много раз лучше – ещё восхитительнее, ещё недосягаемее. Принцесса, добрая фея из сказки!
И тут – такое.
А раз панталоны снимают, то значит… и в туалет… х о д я т.
А иначе зачем же тогда снимали?!
Лучше об этом не думать. Не думать совсем. Никогда. Никогда! Навсегда!!
Но уже поздно.
А дальше – больше. И ещё хуже мысли. Ещё ужаснее.
Так значит… значит, и Брежнев… и Брежнев – т о ж е!!..
Катя представила себе Брежнева: вот идёт он, старенький… весь в орденах… по длинному коридору… И Катя почему-то представила себе не школьный коридор – тускло-зелёные стены, коричневый, цвета какао с молоком, «пластилиновый» линолеум, – а коридор их квартиры: светлые стены… янтарный паркет…
Вот идёт, значит, Брежнев – старенький, весь в орденах… И ордена золотятся и позвякивают на светло-сером кителе… Нет, не на кителе, а на светло-сером, как у Катиного дедушки, парадном пиджаке… (Катя знает разницу!) Это Катин дедушка так ходит по коридору, когда приезжает к ним в гости… Дедушка старенький, он воевал и был ранен, он ходит медленно… и его ордена… нет, у дедушки медали в основном… тихонько так, нежно так: звяк-звяк, дзинь-дзинь… – звенят-позвякивают…
И вот проходит дедушка-Брежнев по коридору, доходит до туалета, открывает дверь… Нет, сперва свет включает… Потом открывает дверь… Потом дверь закрывает…
Катя зажмурилась. Но даже и так – с зажмуренными глазами и закрытой дверью – она всё равно – в и д е л а.
Видела, видела!!
Как – Он! – Брежнев!! – сидит!! – весь в сиянии жёлтой электрической лампочки, весь в блеске своих золотых орденов!..
…на их
