растрескавшийся дубовый паркет, только скрипнул разок, после чего в залитом лунным светом помещении кафедры воцарилась тревожная тишина.
– Как ты думаешь, нас никто не слышал? – все еще слегка задыхаясь, спросила Арина.
– Думаю, нет. А кто мог услышать?
– Сторожа, например.
– Они в соседнем здании.
Арина перевела дыхание.
– И все-таки мы сумасшедшие.
– Ну, разве что самую малость.
Обнимая ее одной рукой, Алекс прислушивался к себе, стараясь определить, какое чувство преобладает в душе после всего происшедшего. О ужас, ему хотелось курить. Пол казался невыносимо жестким, как будто он лежал не на паркете, а на камне, навалившаяся сверху Арина создавала дополнительный дискомфорт. Намекнуть ей, что ли… Но ведь обидится! Черт возьми, это и есть начало прекрасного чувства под названием любовь?
Ему было неловко и досадно. А как же трепет, кхе-кхе, намерения? Восторги, экстазы и прочие эмпиреи? Ничего подобного даже близко не лежало. Тупо хотелось встать, привести себя в порядок и закурить сигарету.
К счастью, Арина задала закономерный в общем-то вопрос и тем спасла положение:
– А где здесь туалет?
Алекс объяснил, и юная дева, уже не опасаясь привидений и даже не делая вид, что опасается, быстренько шмыгнула за дверь. Когда же вернулась, ее рыцарь уже сидел, как ни в чем не бывало, на видавшем виды диване, одной рукой придерживая пепельницу, стоящую на колене, другой время от времени поднося к губам сигарету. Однако Арину это, похоже, не обескуражило.
– Сколько раз, проходя мимо здания Архитектурного института, я засматривалась на него, потому что оно казалось мне очень красивым, но никогда не думала, что когда-нибудь окажусь внутри, да еще… – С этими словами она запрыгнула на диван и прижалась щекой к небритой щеке Алекса. Блаженно вздохнула. – Расскажи что-нибудь.
Игра? Все может быть. Хочет казаться славной девочкой, покладистой и удобной. И ведь покажется! Бросая таких удобных, всегда чувствуешь себя последней сволочью.
– Это бывшее Главное здание усадьбы графа Воронцова. Во второй половине XIX века все шесть ее домов с прудами и фонтанами перешли казне. Пруды были засыпаны, сады вырублены, графские земли застроены доходными домами. Главное здание усадьбы многократно перестраивалось. Сначала в нем располагалась хирургическая академия, потом – Строгановское художественно-промышленное училище.
Он был уже абсолютно трезв и охотно говорил на посторонние темы, чтобы не размышлять мучительно о том, как бы половчее избавиться от сговорчивой барышни.
– Граф и генерал Сергей Строганов происходил из крестьян, титула был удостоен за особые заслуги перед Отечеством. В 1825 году Строганов с одобрения Николая I основал в Москве бесплатную «школу рисования в отношении к искусствам и ремеслам». Расширившись, учебное заведение, переименованное в училище, обосновалось на Рождественке. В 1903 году при очередной перестройке на фасаде появились многоцветные керамические панно с именами наиболее чтимых тогда европейских художников:
