что слегка погорячился, – на лице его проступила такая искренняя, глубокая печаль, что я бы поверила, если бы успела забыть его угрозы.
– Так что не позвонил? Не разрешил вернуться?
Вопрос мой он оставил без ответа, но и так все было понятно.
– Как прошло?
– Не очень, – решимость рассказать все, как есть, покидала меня с каждой секундой. Я ведь сделала все, что от меня требовалось. Не хотелось пострадать за то, в чем не было моей вины.
– Расскажешь? – реакции Романа меня странным образом напрягали, я не могла понять, в чем дело, но что-то очевидно было не так. Точнее было так. Так как раньше.
– Пока ехала домой, решила, что расскажу все, но теперь мне страшно. Хороших новостей у меня нет. И я боюсь, что ты отыграешься на мне за это.
– Милена, – партнер сделал паузу, очевидно подыскивая слова. – Я поставил перед тобой четкую задачу – дать ему то, чего он хочет. Если ты сделала это, то тебе нечего бояться.
– Я сделала, – голос мой дрогнул, слезы снова навернулись на глаза. – Я даже попросила его подписать документы, когда представился случай для этого, – сложно было говорить, слезы душили. Воспоминания об унижении выворачивали наизнанку, заставляя погружаться в себя, а не вести беседу.
– И? – последовал настороженный вопрос.
– Он сказал, что не готов и возможно никогда не будет готов.
– Я что-то не понял…
– Да что тут непонятного? – вспылила я. – У него еще две компании-кандидата! Ты знал об этом?!
– Я догадывался, – медленно проговорил Роман. – Мы никогда не обсуждали эксклюзив. Это ведь нормальный обычный подход – конкурс.
– Почему ты мне ничего не сказал?! – я все же заплакала. Мое чувство обманутости было не случайным, только обманщиком я назначила не того.
– Я не думал, что это важно.
– Я шла к нему с мыслью, что мое согласие ускорит сделку. О том, что никакой сделки, возможно, не будет, речи не было.
– Милена, послушай…
– Ты обещал, что я уеду, как только все закончится! А если он выберет других, как это закончится для меня?
– Я не знаю, – не стал он врать мне в глаза. – Я даже не знаю, как это закончится для меня в этом случае. Скорее всего – мы оба сдохнем.
– Ненавижу тебя!
– Пойми, я не мог отправить тебя к нему с другим настроем.
– Меня не надо было к нему отправлять! Это абсолютно ничего не дало!
Роман некоторое время молча теребил ворот рубашки, разглядывая потолок. Мне сложно было понять, о чем он думал, но, похоже, не о том, чтобы объявить меня крайней и наказать.
– Это все плохие новости? – спустя какое-то время спросил он.
– Нет. Он догадался. Увидел синяк на бедре и догадался. Я выдала версию про кресло, но он не поверил.
– Это случилось до секса или после? – по лицу партнера было не понять,
