сделал несколько шагов и остановился.
– Помоги, внучок, трудно мне идти. Осколок на печень давит. Дай хоть на плечо обопрусь. Парень ты крепкий, сдюжишь.
Сержант подошел, дед повис у него на плече. Полицейский отвернулся, брезгливо выдохнул.
– Фуф… Ну и вонючий ты, дед. Может, сам пойдешь?
– Не побрезгуй, внучок, помоги.
Они медленно двинулись к выходу. Дед терял силы на глазах. Вот он уже обхватил крепкую шею полицейского двумя руками.
– Я в сорок пятом в Будапеште вот так же политрука из-под артобстрела вынес, – погрузился в воспоминания старик. – А меня через Вислу пацаны шестнадцатилетние перенесли. А тут автоматчики. Всех и положили. Вот то ребята были! Герои, прям как ты! А я тебя видел возле ларьков, вот только что… Это вы хорошо придумали. Они с жары пиво хлещут, а туалет на ремонте. Они за ларьки, а тут выхлоп! Тяжелая у тебя работа, внучок. Как же мы без вас? Дай-ка я тебя поцелую! От всего народа нашего за службу твою. – Старик потянулся губами к стражу порядка. Тот отстранился.
– Помоги, внучок, трудно мне идти. Осколок на печень давит. Дай хоть на плечо обопрусь. Парень ты крепкий, сдюжишь.
– Прекращай, дед. Пошли, пошли. Ну и воняет от тебя…
– Это в сорок первом, когда двое суток под Смоленском в свинарнике прятались. Вот с тех пор…
– Ты быстрее можешь?
– Скажи, внучок, много заработал?
– Много там заработаешь, бомжи одни, такие вот, как ты.
– А мы за краюху хлеба да за Родину на танки шли. Легкая была работа. Не то, что у тебя, внучок. Это ж сколько силы надо, бомжиков за пиписьки тягать! Учился долго, наверное?
– Ехидный ты старичок, – вытирая пот со лба, заметил доблестный страж. – Ты мне другую работу дашь, что ли?
– А лучше никакой, чем такую. Мы по совести умирали, а вы по совести жить не хотите.
– Может, не за тех умирать надо было, а, дед? Может, не с теми воевал?
– Поговори мне. Я-то с теми, с кем надо, а вот ты подумай, с кем и против кого.
Рита все это время, как бы прогуливаясь, шла по параллельному ряду. Ее внимание привлек крепкий мужчина у окна. Он как-то слишком резко отвернул от нее лицо и приложил палец к уху. Девушка прислушалась:
«Видел… – прошептал незнакомец – … Мент мешается… Обязательно проверим…»
Рита остановилась, заметила еще нескольких типов похожей комплекции, то и дело прикладывающих ладони к ушам. Двое подозрительных следили за стариком и сержантом у самого выхода.
Проходя мимо туалета, старик остановился, схватился за живот.
– Ой, больно!
– Что у тебя опять? – недовольно спросил полицейский. – Осколок бомбы в заднице шевелится?
– Рези. Не дойду. – Корчась от боли, дед показал на дверь. – Туда надо.
– Что еще придумал! Терпи.
– Думаешь, я под Сталинградом мало натерпелся?
Полицейский недовольно скривил лицо.
– У тебя две минуты.
