И долго после того он жил-жил на белом свете, да вот только на днях помер.
Вирша об Адаме
Праведное солнце в Раю просветило.
Плакался Адам, перед Раем стоя:
– Рай мой, раю! Прекрасный мой Раю сотворену бысть,
Евы ради Раю заключену бысть,
Ева согрешила, Адама прельстила,
Весь род наш отгнала от Рая святого;
Ум свой помрачила, во тьму погрузила.
Адам вопияше к Богу со слезами:
– Боже милостивый, помилуй нас грешных!
Увы мне, грешному, увы беззаконному!
Уж я не слышу архангельска гласа,
Уж я не вижу и райския пищи
– Проговорила Ева, ко Адаму глаголя:
– Адаме, Адаме, ты мой господине,
Не велел нам Бог жити во прекрасном Рае
И ничто же вкушати от райския пищи.
Послал нас Господь-Бог на трудную землю
Нам хлеба вкушати от потного лица,
Нам праведно жити и зла не творити —
И брате любити Господь спорядился.
Адам свободился, во Иордане крестился,
И мы, друзе и братие, присягнем мы ко Божии церкви.
И ныне, и присно, и во веки веков аминь.
Ангел
Родила баба двойни. И посылает Бог ангела вынуть из нее душу. Ангел прилетел к бабе; жалко ему стало двух малых младенцев, не вынул он души из бабы и полетел назад к Богу. «Что, вынул душу?» – спрашивает его Господь. – «Нет, Господи!» – «Что ж так?» Ангел сказал: «У той бабы, Господи, есть два малых младенца; чем же они станут питаться?» Бог взял жезло, ударил в камень и разбил его надвое. «Полезай туда!» – сказал Бог ангелу; ангел полез в трещину. «Что видишь там?» – спросил Господь. – «Вижу двух червячков». – «Кто питает этих червячков, тот пропитал бы и двух малых младенцев!» И отнял Бог у ангела крылья, и пустил его на землю на три года.
Нанялся ангел в батраки у попа. Живет у него год и другой; раз послал его поп куда-то за делом. Идет батрак мимо церкви, остановился и давай бросать в нее каменья, а сам норовит, как бы прямо в крест попасть. Народу собралось много-много, и принялись все ругать его; чуть-чуть не прибили! Пошел батрак дальше, шел-шел, увидел кабак и давай на него Богу молиться. «Что за болван такой! – говорят прохожие, – на церковь каменья швыряет, а на кабак молится! мало бьют эдаких дураков!..» А батрак помолился и пошел дальше. Шел-шел, увидал нищаго, и ну его ругать попрошайкою. Услыхали то люди прохожие и пошли к попу с жалобой: так и так, говорят, ходит твой батрак по улицам – только дурит, над святыней насмехается, над убогими ругается. Стал поп его допрашивать: «Зачем-де ты на церковь каменья бросал, на кабак Богу молился?» Говорит ему батрак: «Не на церковь бросал я каменья, не на кабак Богу молился! Шел я мимо церкви и увидел, что нечистая
