так, что я чуть не заваливаюсь на спину. Сестра отскакивает от меня теннисным шариком, я мчусь за ней. Всё как в детстве, когда мы убегали друг от друга, играя в догонялки.
– Осторожно, там крутой спуск с платформы! – кричит мама нам вслед.
Мы едва в состоянии адекватно среагировать на предупреждение. Игра охватила нас обоих. Я рад, что Никса хоть так отвлекается от своей болезни.
Мама открывает нам с Никсой дверь. Я прохожу первым. Они мешкают с ключом, нередко застревающим в замочной скважине. Дешёвые замки быстро ржавеют.
В квартире всё по-старому. Работают две еле живые сушилки для нормализации воздуха. Боком прохожу через захламлённый коридор, в конце которого крохотная кухонька. Даже в моей квартире кухня в полтора раза больше. Заглядываю в свою комнату. Здесь ничего не тронуто. Никса здесь убирается раз в неделю. Счищает новые грибки над карнизом. Иногда по окнам течёт конденсат, сегодня его на счастье нет. Никса влетает в комнату.
– Смотри, как я поддерживаю порядок в твоей комнате! Я не такая ленивая, как говорит мама, – заигрывающе улыбаясь, тараторит она, выворачивая шею и глядя на меня сбоку. Её глаза всё ещё горят после пробежки.
– Не слушай её. Ты очень даже работящая. Спасибо тебе! Приятно видеть комнату чистой.
– Я теперь дотягиваюсь на табуретке до самого потолка. Там бывает паутина и чёрная гадость. Раньше приходилось ставить одну табуретку на другую, а сейчас вот и одной достаточно.
Смотрю на неё и понимаю, что она заметно подросла. Хотя выглядит ещё хилой и невыносимо бледной. Её благоразумность компенсирует болезненность.
– Скоро будешь и без табуретки доставать, – говорю я сестре, прижимая её голову к себе и легонько трепля влажные волосы, всё так же источающие запах бальзама.
– Дети, скоро можно будет идти есть! – кричит, вернее, пытается кричать мама с кухни.
– Хорошо, мам! – быстро и звонко отзывается Никса.
– Да, скоро будем, – громко произношу я.
– Трэй, – сестра внезапно поднимает свою голову и пристально смотрит на меня, оттопыривая свою малюсенькую алую губёнку.
Я знаю этот взгляд. Никса не может просить, она уже взрослая. Она просто смотрит и ждёт, пока я сам ей сообщу, что привёз полный рюкзак самых разных сладостей из центра. На удивление, на них у неё обычно нет аллергии. Сладости в центральном юнимаркете «Мингалос молл центр» (Mingalos Mall Centre) действительно что надо, закачаешься. Разноцветные леденцы, которые вращаются у тебя на языке и шипят, разбрасывая кисло-сладкие пузырьки, конфеты-свистульки, белый пористый шоколад, превращающийся в молочный коктейль во рту, нежные сливочные вафли… Но больше всего Никса любит фигурные конфеты на палочке в виде разных зверушек. От одного их вида в её маленьком желудке взрывается фейерверк предвкушения. Можно буквально слышать, как на всю комнату урчит её живот.
– Никса, – начинаю я, – я не привёз тебе сегодня ничего.
Вижу в её глазах печаль и тускнеющий
