не твоё», а ещё через пару недель безжалостно сверлило душу толстенным буром.
Как-то под утро, возвращаясь к товарищу от очередной пассии, которую пошёл провожать с общей вечеринки да залежался у неё в гостях, Киреев заблудился и, пока искал дорогу, увидел человека, вылезающего из окна на первом этаже обычной панельки. Прежде, чем спрыгнуть, он скинул полную сумку. Славка присмотрелся и понял, что перед ним вор. Настоящий. Оценив ситуацию за долю секунды, Киреев, не ожидая от себя подобного, пьяно заверещал во всё горло и кинулся наперерез злодею.
– Короче, милиция! Стоять! Лежать! Стоять! Милиция!
Вор остановился в нерешительности, быстро осмотрелся по сторонам и шёпотом ответил:
– Тихо ты, Слав. Че буробишь? Какая милиция?
– Короче, оперативная! – понять, откуда вор его знает, Киреев не мог и не пробовал, продолжая кричать, да так, чтобы пострашнее. – Опера мы! Упал! Быром упал! Ну…
Что было дальше, Славка помнил смутно. Его ударили. Странно, вор стоял перед ним, а шибанули по шее. Он резко развернулся и увидел перед собой тёмную фигуру, которая ударила его ещё раз. В лицо.
– Хера глядишь? Вали его. Никакой он не мусор. Дебил обожратый.
– Как валить? Это ж Славка, кореш наш, вчера бухали…
Через миг Киреев, переставший что-либо понимать, оказался на асфальте и видел только подошвы. Его пинали, но больно не было, и он даже ухитрился схватить одну ногу, потянуть на себя. Противник шлёпнулся, и они стали мутызгать друг друга, куда придётся. Боль пронзила только, когда спина, как показалось Славке, переломилась пополам. Встать не получилось, и он, почувствовав, что ему холодно, вспомнил, на дворе уже стояла середина октября.
Воры убежали, и оттого было паршиво, но в следующий миг Киреев ощутил, как его трогают за плечо и услышал:
– Живой?
– Короче, живой, – с трудом выговорил Славка, чувствуя во рту солоноватый привкус и безуспешно пробуя повернуть голову к говорившему с ним.
– Ты, правда, из милиции? Я не знаю тебя. Из какого подразделения?
Ему помогли подняться, посветили фонарем в лицо, и, увидев мента, он даже не удивился. В форме. В шапке. Рядом ещё одного. Превозмогая боль, Киреев повернул голову и увидел третьего милиционера. Тот с укороченным калашом наизготовку, застыл перед сидевшими на корточках двумя парнями. Неподалёку стояли две большие сумки.
– Вы кто? – повторил вопрос милиционер, светивший в лицо.
– Короче, а вы? – спросил Киреев, морщась от света и от боли во всём теле готовый рассыпаться на мелкие кусочки.
– Старший сержант милиции Рассказов, – представился милиционер. – Вневедомственная охрана. В квартире сигнализация сработала, оказалось, кража, воров сразу задержали. А вы что здесь делаете? Вы кто?
– Короче, Киреев
