написанного выходило, что гражданин Зайчиков по имени Александр и к тому же сын Александра, тридцати одного года от роду, ранее не судимый, работающий водителем погрузчика, весь день и днём тому предшествующим употреблял её, прозрачную, как слеза младенца. Пил без особого на то повода. Что-то отмечал, но что, не помнит. Во всяком случае, не отпуск, который отпраздновал неделю назад, когда в него и отправился. Вечером с работы вернулась супруга, Зайчикова Алёна Игоревна, семью годами младше него, и с которой они в законном браке прожили аж десять месяцев. Мужа своего женщина любила без памяти, потому, как и он без нее жить не мог. И по причине большого светлого чувства Алёнушка присоединилась к возлиянию огненной воды. Но незадача вышла, лизнула лишнего и брякнула мужу что-то неугодное, дюже обидное, ибо, как и все бабы, дура полная, за что моментально получила подзатыльник, дабы впредь думала, как себя вести с главой семейства. Беда в том, что соображать супруга не захотела, и стала скандалить, да так громко, что иначе, как ножом в живот, успокоить её было уже нельзя. Правда, по-другому любимый и любящий муж не пробовал.
– Прочти и подпиши, – Рассказов, по-свойски, протянул бланк объяснения и авторучку убийце.
– Не буду читать, – всхлипывая, Зайчиков поднял заплаканное лицо и посмотрел на опера. – Знаю, что там.
– Тогда пиши, – согласился Олег и продиктовал. – С моих слов записано верно, мной прочитано.
Мужчина трясущейся рукой поставил автограф, и вновь уткнулся помутненным взглядом в пол.
–Труп зачем перетащил? – спросил Рассказов.
– Чево-о? Какой труп? – не понял Зайчиков, подняв уже ошалелый взгляд.
– Жены твоей труп, – вздохнул Олег.
– Это вам она труп, а мне жена, – возмутился Саша и отвернулся к окну. – Холодно ей было, вот и перетащил…
– Она сама сказала, что ей холодно? – вмешалась следователь.
Да, в первую очередь необходимым было определить состав преступления – тяжкий вред здоровью, по неосторожности повлекший смерть потерпевшего, или же умышленное убийство. Разница большая. Хотел Зайчиков жену убивать или случайно у него так получилось? Все остальное потом. Хотя выяснять особо-то и нечего.
– Издеваетесь? – хмыкнул Зайчиков. – Ничего она не говорила. Сразу умерла. Но я понимаю, холодно ей на полу.
– Жалеешь, – с трудом сдержал усмешку эксперт-криминалист, снимавший со стаканов отпечатки пальцев, чтобы понять потом, был ли еще кто в квартире в момент совершении преступления и, возможно, убийство совершил этот третий, а несчастный муж, оговаривающий себя, не пойми чего ради. Так уже было.
– А как же я жену родную жалеть не буду? Люблю и жалею,– искренне удивился Зайчиков, продолжая всхлипывать. – Странные вы какие-то, полицейские.
– Ясно, – кивнул Олег и поинтересовался. – Один перетаскивал?
Саня замотал головой, кое-как выдавив
