и этой дружбе никогда не должен был прийти конец. По всем законам жизненного жанра.
Ах, как однажды мы смешно поссорились! Вернее, ссорилась я с Мариной, а Людка пыталась нас примирить. Случилось это классе в пятом, причина уморительная: мы возвращались из кино, посмотрев какой-то полнометражный японский мультфильм, заставивший нас переживать и даже всплакнуть («Принцесса подводного царства», что ли?). И я, находясь под впечатлением, в волнении и с горящими щеками, воскликнула:
– Как они здорово это делают! Почему наши так не умеют?
И вдруг Маринка, всхлипнув последний раз, откашлялась и патриотично заявила:
– У нас прекрасные мультики, я их очень люблю!
Ведь права была, но на меня нашло дурное. И уж нашло, так нашло!
– Какие? – прищурилась я. – Дурацкий волк с зайцем, да? Гыгыгы, как смешно, тупой волк бегает за придурочным зайцем!
Накрыло и Маринку.
– А я люблю «Ну, погоди!». И что? И ещё много люблю, например, пластилиновые, они смешные! Тебе же тоже нравятся!
– Пластилиновые? Да, нравятся. Как шуточки. А сделать, как японцы, не могут, не могут!
– Девчонки, да ладно вам! – Людка с тревогой поглядывала на нас – сощурившихся, подбоченившихся, готовых из-за фигни сцепиться.
– Тебе просто всё наше не нравится! – воскликнула Марина.
– Зато у тебя вкус отменный! Любить «Ну, погоди!» – это ж надо! – презрительно бросила я. Сейчас вспоминать забавно – ведь фыркнули друг на друга и пошли в разные стороны! А Людка осталась стоять на месте и взывать:
– Девки, вы сдурели совсем?
Но мы с Мариной, гордые и глупые, задрав носы, разошлись, обиженные и непонятые.
На следующий день в школе на первой же перемене мы трое, озабоченно сопя, собрались у подоконника в коридоре, где штормила детская толпа, из-за которой нашего сопения всё равно не было слышно. Мы исподлобья глядели друг на друга и с минуту молчали.
– Может, хватит, а? – сердито спросила Людка, с трудом скрывая лёгкую панику – а ну как мы сейчас опять сцепимся, а разойтись уже некуда – через пять минут звонок на урок! Но мне совершенно не хотелось ссориться, вот ни грамма! И вчерашний повод казался глупым, никчёмным, весь вечер накануне я ругала себя на чём свет за идиотское упрямство на ровном месте. Я было открыла рот, но Маринка опередила на долю секунды:
– Конечно, хватит! Я лично так не могу! – она сердито мотнула головой, глядя на меня гневно-печальными глазами.
– Я тоже! – выпалила я, досадуя, что не успела первой. После этого мы все трое, как по свистку, улыбнулись. Боже, какое облегчение!
Такие вот ссоры – ерундовые, малышовые. Когда подросли, вообще перестали цапаться по какому-либо поводу: мы прекрасно изучили друг друга, знали наши слабые места и болевые точки. Маринка, скажем деликатно, была очень в меру начитана, хотя умна и сообразительна. Мы с Людкой терпеливо ей рассказывали
