к переносице, нос острый, «утиный». Костюм был новый, но не из дорогих. Ну да, заводской местком… В общем-то, у посетителя была самая заурядная внешность, и всё в нём говорило о том, что передо мной самый что ни на есть обычный «месткомовец».
Всё, кроме глаз.
Глаза были, как телекамеры у робота – совершенно безжизненные, равнодушно, как-то механически фиксирующие окружающий мир. Жестокие. Такие глаза были у фрицев в советских фильмах про войну. Про себя я тут же окрестил его Гансом.
Ганс закончил шелестеть бумагами и встрепенулся.
– Ах да, ну я не представился. Я – Пётр Петрович!
Я хмыкнул в ответ, продолжая наблюдать. Мне нравилась психология, хотя я в ней ни черта и не понимал. Иногда, в мечтах, я был психологом.
– Вам повезло, Николай Иванович. Сейчас, как известно, сдаётся – да что там сдаётся – уже сдан… Дом, ну вы знаете, в Ясенево, да. Так вот, наш дом, заводской. Вы же писали заявление? – Ганс широко улыбнулся.
– Ну да, писал. Но это тогда, когда нуждался. А сейчас я забрал его. Вы не знаете?
– Ну да это не беда. Очередник отказался, и вспомнили, вот. Можете въехать, прекрасная новая квартирка, да. На четыре квадрата больше, чем эта ваша. Ну, счастливчик вы, Николай Иванович! Только нужно сразу, вот. Прямо завтра, или там послезавтра. Ордер получите в понедельник, у нас в месткоме.
– Но я не собирался…. Да меня и эта устраивает, – я ничего не понимал.
– Пустяки, Николай Иванович. Все сразу теряются. Вы только подпишите. Вот здесь.
Глаза у Ганса оставались неподвижными. Он пододвинул мне бумагу и ручку. Я стряхнул с себя оцепенение.
– Послушайте, Пётр Петрович! Я не собираюсь ехать в этот микрорайон, к чёрту на кулички, даже в квартиру, большую этой. Вы меня понимаете?
– Да ладно вам, Николай Иванович. Полно горячиться. Решение уже принято…
– Какое ещё решение?!
– Ну, машина от завода – для переезда, вам ещё кредит на мебель, вы же просили – беспроцентный.
Я опешил. Кредит я просил, начиная с лета, каждый месяц, это была правда. И каждый раз мне отказывали, объясняя это предстоящим банкротством. В голове мелькнула смутная догадка. Ганс её тут же и подтвердил:
– Я настоятельно рекомендую вам, Николай Иванович, не артачиться. Сам Геннадий Артурович (так звали замдиректора по финансам) переедет в вашу старую квартиру. Надеюсь, вы понимаете? Он сам обещал посодействовать вам, в смысле карьерного роста. Вы бы хотели стать старшим инженером, ну, скажем, цеха? Подписывайте.
Я был в курсе всех кадровых игр в цехе и хорошо знал, что должность «старшего инженера» периодически создавалась для многочисленных бездарных родственников начальства, с тройной зарплатой. С чего бы эту синекуру стали предлагать мне, инженеру третьей категории? Ганс врал. Я терялся в догадках. Похоже на то, что из меня собирались сделать идиота…
– Пётр Петрович, а не пошли бы вы отсюда, пока не стемнело на улице?!
Ганс
