содержанию и общему настрою «Шахнаме» – суровая и даже тяжелая книга. Мир в ней выглядит противоречивым и часто злым, благородство и смелость сплошь и рядом терпят поражение, а во главе государства стоят безумцы или глупцы. Одни цари попадают под действие темных сил – злого духа Аримана и его подручных дивов, другие изначально исполнены злобы и коварства и сознательно губят добрых героев, а заодно – и все свое царство. При этом Фирдоуси, как добрый мусульманин и хороший подданный, свято верил в божественность власти и появление дурных правителей считал действием неизбежной судьбы. Вызов ей мог бросить вызов только какой-нибудь сказочный герой вроде Рустама или Сиявуша: огромный как туча, на «могучем как слон» коне, с арканом в 60 витков и дубом вместо палицы. Лишь они, как столпы правды и порядка, более или менее уравновешивали царившую в мире абсурдность и несправедливость, служа тем самым проявлению божественной воли.
Самому Фирдоуси его поэма ничего хорошего не принесла. После краха Саманидов он преподнес ее газневидскому султану Махмуду, но тот отверг ее из религиозных соображений, заявив, что в ней слишком много язычества. Другие утверждали, что султану не понравилось, как поэт изобразил в поэме тюрков. «Все «Шахнаме» – ничто, – будто бы сказал правитель, – кроме сказаний о Рустаме. А в моем войске тысячи таких, как Рустам». Ходила легенда, что вместо золотых динаров Махмуд подарил поэту серебряные дирхемы, и разочарованный автор отправился на базар и раздал их прохожим.
После этой неудачи Фирдуоси начал странствовать по дворам других монархов, но нигде не нашел поддержки. В старости он отрекся от своего «языческого» творчества, каким считал «Шахнаме», и перешел к сочинению стихов на сюжеты из Корана. Но раскаянье ему не помогло: после смерти муллы сочли его еретиком и запретили хоронить на мусульманском кладбище.
Вот мир: что он из праха создает,
Все снова прахом по ветру пойдет.
Гален арабского мира
В X веке в Средней Азии и Иране процветала не только литература, но и наука. При дворах Саманидов, Газнидов и Буидов работали ученые, которых и сегодня можно безо всяких скидок назвать великими. Первым в их ряду стоит Фахруддин ар-Рази, получивший почетное прозвище «Галена арабов».
В лице ар-Рази мы, пожалуй, впервые в истории ислама имеем дело с тем, что можно назвать научной деятельностью в ее современном понимании. В первую очередь он прославился как врач, причем врач активно практикующий, блестящий хирург, новатор в гигиене, экспериментатор и химик в одном лице. Две его главные работы: «Аль Хави» в 30-и томах и «Мансурова медицина» в 10-и, – составили фундамент средневековой медицины и проникли в Европу, где ходили наряду с трудами Авиценны.
Начинал он как алхимик: в молодости пытался получить универсальный эликсир, который мог бы превращать один металл в другой и делать драгоценности из кварца и стекла. Экспериментируя с кислотами,
