поближе к порту – там легче выбрать цель пожирнее, – и вот тогда домой. С одним транспортом на счету, когда другие чуть ли не десятками топят, возвращаться – не много чести. Будет тебе и ванна, и кровать с девочкой – дай срок. Насчет севера, я бы не сказал, что там слаще. Холод и почти все время штормит, я уж молчу про английские противолодочные корабли. Или ты имел в виду Русский Север, но там мороз и льды. А здесь тепло, противодействия почти никакого, чем не курорт? Некоторые товарищи даже высаживались на пляжи Флориды, понежиться на песочке.
Ленивые и приятные размышления штурмана были прерваны воплем из рубочного люка:
– Шум винтов с левого борта, совсем близко! Подводная лодка!
– Наши, что ли? – недовольно спросил Хекнер, стоящий рядом с Херманом. – Или нам повезло встретить лодку янки? У них они, кстати, есть? Срочное погружение! – скомандовал командир подлодки, и все ринулись к люку.
Но не все успели спуститься вниз, как что-то огромное ударило в левый борт и послышался скрежет раздираемого железа. Такой звук штурман слышал уже не раз в своей жизни. Первый раз, когда был матросом на рыболовецком траулере и их в тумане протаранил какой-то сухогруз. И он выжил, единственный из команды, благодаря тому, что умел хорошо плавать. А второй раз, не так давно, перед самой войной, когда ходил за рудой в Швецию вторым штурманом на транспортном судне. В Ботническом заливе напоролись на подводную скалу, но обошлось без жертв и купания в холодной воде.
И вот снова этот звук. Легкий корпус лодки был распорот на протяжении двенадцати метров, а трещины пошли и дальше. Была вскрыта главная балластная цистерна и часть топливных, образовалась небольшая пробоина в дизельном отсеке из-за повреждения заборной арматуры. Корма лодки ушла под воду, и поток хлынул с палубы в открытый люк дизельного отсека. По инструкции этот люк нельзя было держать открытым, но так часто делали здесь, чтобы проветрить дизельный отсек. И это оказалось фатальным, иначе, возможно, лодка бы спаслась.
Всех, кто был на лодке, этот удар сбил с ног. Все, кто не успел проскользнуть в рубочный люк, попадали. Хекнер, не удержавшись от таранного удара, упал и ударился головой о люк. Повиснув, оглушенный или уже мертвый, вниз головой в отверстии люка, заблокировал его. Подлодка накренилась на левый борт. Внизу, на центральном посту, старший помощник орал, отдавая команды. Штурмана тоже приложило о борт, но более удачно. Видя, что лодка погружается и он не успеет пропихнуть капитана и спуститься сам, он и не захотел спускаться в этот стальной гроб, понял, что лодка сейчас уйдет на дно и ничто ее не спасет. Он сбежал на палубу, на ходу пытаясь сбросить ботинки, когда же это удалось, прыгнул в море и поплыл подальше от опасности. Через минуту лодка скрылась под водой, и на месте погружения запенились пузыри воздуха и солярки. Экипаж еще отчаянно боролся за жизнь, но это уже была агония: не зная о разрушении кормовых цистерн, они лишь тратили драгоценный воздух, пытаясь их продуть. Результат –
