учительницы следовало явление Христа народу… то бишь Илонки в простыне, местами намазанной фосфором, – длительность воздействия увеличивалась. Такое мы провернули только трижды, когда я был в седьмом классе. Нарушений у тех хулиганов в дальнейшем не было вообще…
Зато были заикание и недержание. Я же по-хорошему просил сестренку три минуты помолчать! Мало кто выдержит, если подвешенное к потолку светящееся привидение начинает завывать дурным голосом. А если еще и учесть, КАК Илона поет…
Особенно провинившихся впечатлял «Гимн молодежи»:
– Эту песню не задушишь, не убьешь!
Который к тому же сопровождался стенаниями:
– Веревка врезалась, зараза! Сейчас слезу и придушу всех, если не снимете!
После я сестренку в своих проектах не задействовал. Из общего гуманизма.
В отрочестве я стойко сражался за поруганную справедливость и всегда с честью выходил из схватки с превосходящими силами противника. В том мне помогали книги по психологии, медицинские знания и… секции единоборств.
То есть, как вы уже поняли, у меня помимо сестры есть еще два брата.
Одна мама не могла физически со всеми управляться, и на меня пожизненно легли обязанности старшего. До сей поры.
Конечно, я давно вырос, досрочно окончил магистратуру, заработал научную степень и больше не меняю детские пеленки сопливым братикам и сестричке. Но скажу честно: суть моих обязанностей не очень-то изменилась.
Разве что с посторонними теперь я заключаю контракты, действую на основании профессиональной этики и не беру работу на дом. И все равно у меня по-прежнему почти нет времени.
Половину рабочего дня я, будучи директором большой фирмы, вынужден гонять своих работников в хвост и в гриву и «между делом» проводить психологические консультации. Иногда очень богатых, иногда не очень, а иногда (тсс! Не будем портить мой имидж!) – совсем бедных. В первую очередь моих студентов и их родственников.
Или тех, кого мне секретными каналами направляют волонтеры некоторых общественных организаций, вроде аналогов Ал-Анона или их филиалов для жертв домашнего насилия. Ведь жертвами далеко не всегда становятся бедные люди с улицы. Отнюдь. Так наш филиал обзавелся двумя домами и квартирой-убежищем. Помогала жена очень состоятельного человека, которую наши когда-то спасли.
Да, вернемся к моим личным овечкам… Вторую половину дня – обычно я провожу психологические судмедэкспертизы. Третья часть моих усилий тратится на поток любознательных студентов в нашем медвузе. Это уже для души.
Я всякий раз стараюсь относиться ко всем одинаково ровно. Разнообразная аудитория помогает мне не закисать и видеть одну и ту же ситуацию с других ракурсов. Это весьма стимулирует. Мои родные постоянно дразнятся по этому поводу: «Конечно, всегда приятно узнать, что ты не псих и есть кто-то, кому намного хуже, чем тебе!»
Четвертая – негласная, неоплачиваемая
