Я и не предполагала, что такие ещё существуют и искренне считала этот предмет мебели пережитком далёкого прошлого: алéксы всегда спят раздельно и не нуждаются в просторных кроватях.
Следующее, что я заметила – поначалу, скорее, краем глаза и лишь потом – более детально – это изобилие цветовых акцентов в интерьере квартиры Грега.
И в интернате, и в колледже, и в доме родителей, и в моих собственных апартаментах стены, пол и мебель всегда были выдержаны в однотонной серо-белой гамме. А у Грега по всей квартире, в самых неожиданных местах, были «разбросаны» разноцветные пятна: плетёные коврики под ногами, вязаный плед на диване в гостиной, горшки с живыми цветами на полках, ярко-жёлтый стул в прихожей. На стенах в каждой комнате у него висели непонятные изображения в застеклённых рамках. А на комоде в спальне я обнаружила рамки с цветными фотокарточками, где были изображены неизвестные мне люди. Всё это не имело ничего общего с электроникой – изображения были изготовлены на бумажных носителях! Будто бы я попала в музей наследия древней цивилизации.
Но больше других помещений меня увлекла медиа-комната. Домашняя лаунж-зона, как называл её сам Грег. Вдоль самой широкой её стены – огромный стеллаж, снизу доверху заполненный настоящими бумажными книгами. Красные, синие, тёмно-зелёные, ярко-оранжевые корешки создавали эффект неупорядоченного пёстрого безумия, глядя на которое я лишний раз утвердилась во мнении, что никогда не позволила бы в своих апартаментах появиться подобным цветовым пятнам, нарушающим строгость и стройность окружающего пространства. Я провела рукой вдоль одного из рядов и достала книгу наугад. Это оказался увесистый сборник стихов каких-то древних поэтов. Фолиант отлично сохранился, хоть и выглядел довольно затёртым снаружи. Несмотря на это, на его грязно-жёлтых страницах хорошо просматривался печатный текст. До сих пор я видела бумажные книги лишь пару раз, и то под стеклом, на специальном демонстрационном стенде – так в интернате и в колледже нас знакомили с предметами культуры и быта прошлых веков.
Раскрыв сборник на середине, я попробовала прочесть одно стихотворение … и не поняла ни строчки. Многими месяцами позже мне удалось разыскать этот текст снова:
Перенеся лишенья, ты станешь вольной птицей.
А капля станет перлом в жемчужнице-темнице.
Раздашь свое богатство – оно к тебе вернётся.
Коль чаша опустеет – тебе дадут напиться2.
Конечно, мне было знакомо каждое слово в отдельности. Но всё вместе показалось полнейшей бессмыслицей, набором случайных выражений и словосочетаний.
– Чушь какая! – я захлопнула книгу и засунула её обратно на полку. – Неужели кому-то действительно хочется тратить на это своё время?
Кроме книжного стеллажа в комнате находился небольшой деревянный столик, мягкое кресло и диван, обитые незнакомым для
Омар Хайям, Рубаи
