не выдержал и разразился неудержимым хохотом.
– Нет, – отсмеявшись ответил он, – не выдавили. Помер мужик. Удавили они его от большого старания. Ну, и сели, соответственно. Так я это к тому, дорогая моя Ванда Мерцальская, что не нужно все принимать на веру и понимать буквально. Фильтровать надо базар, понимаешь?
Ванда не успела ничего ответить, потому что незапертая дверь в квартиру распахнулась, и ворвался пахнущий полярным морозом и дорогой туалетной водой Петр Андреевич Чумичев.
Опасения Ольги оказались не напрасными: Петр, едва увидев красавицу Ванду, тут же распушил перья и начал с ней заигрывать. Ванде внимание Чумы льстило, он был хорошо одет и всем своим видом демонстрировал успешность в делах и в жизни в целом. Девушка находилась в постоянном поиске спонсоров, имея их одновременно по два-три и периодически меняя, поэтому флирт с руководителем отдела социальных программ крупнейшего комбината пришелся ей как нельзя более кстати.
Выпито было немало, съедено все подчистую, разошлись далеко за полночь. Разумеется, Петр Андреевич повез Ванду домой на своей машине.
– Саблин, – сонным голосом спросила Ольга, засыпая, – как ты думаешь, у Чумы с Вандой что-нибудь склеится? Мне так неловко перед Петькиной женой, она такая славная, мы с ней приятельствуем, а теперь получается, что я как сводня… Они же у меня дома познакомились, значит, если что – я буду чувствовать себя виноватой.
– Выброси из головы, – равнодушно ответил Сергей. – Не твоя проблема. Они взрослые люди, сами разберутся.
Ему не хотелось думать ни о Петькиной жене, которая и в самом деле была очень славной и весьма неглупой женщиной, ни о самом Петьке, который постоянно крутил романы и романчики с молоденькими девочками, ни тем более о глупой и наивной Ванде Мерцальской.
Ему хотелось спать.
Глава 4
Зима миновала как-то уж очень быстро, даже несмотря на то, что здесь, за полярным кругом, она длилась чуть ли не до конца апреля. Сергей много работал, но старался в свободное время давать себе хоть какую-то, хотя бы минимальную физическую нагрузку. За эти месяцы он сблизился с байкером Максом и неожиданно для себя открыл прелесть пеших прогулок по городу в обществе человека явно неординарного, много знающего и обладающего нетривиальными взглядами на жизнь. И еще Сергея забавляла манера Максима выражать свои мысли: глубокие по сути, они были облечены в форму пацанского дворового лексикона.
– Ты и в школе так с детьми разговариваешь? – подшучивал над ним Саблин. – И с учителями? И даже с завучем?
– Нет, – смеялся Максим, – на работе в бюджетной организации я стараюсь держать себя в руках. Хотя один бог знает, чего мне это стоит. Не терплю я никаких рамок и канонов, мне свобода нужна.
Несколько раз, когда подсохло и потеплело, Максим давал Саблину свой байк прокатиться, каждый раз делая озабоченное лицо и объясняя, что настоящий
