вернулся в прежнее положение на своем сиденье. Так делает змея, сворачиваясь в кольца. Он полувопросительно посмотрел на нее, ожидая благодарности, но Нелл упрямо молчала, считая это излишним.
Она думала о письмах, одно из которых оказалось от Майкла, величайшего лжеца на свете. Теперь она понимала, откуда в прошлом году у него были деньги – он просто обманом выудил у старого графа пятьдесят фунтов.
Но вот другое письмо… Почерк был похож на мамин, но это не казалось ей достаточно убедительным аргументом. Нет, это не могло быть правдой. Но кто тогда Джейн Уитби, если не ее мать? Уж она-то никак не могла украсть чужого ребенка.
Свернув под арку, карета въехала в небольшой двор, окруженный каменным забором. Под колесами захрустел гравий, и экипаж остановился. Дверца открылась, и лакей в блеклой зеленой ливрее опустил узкие ступеньки.
Сент-Мор встал, сразу заполнив собой все маленькое внутреннее пространство кареты, и Нелл невольно поджала ноги. Однако это оказалось излишним – Сент-Мор с удивительной легкостью и изяществом выбрался из экипажа и грациозным движением поправил свой шелковый цилиндр. К нему тотчас подскочил лакей, чтобы отряхнуть полы его длинного черного плаща. Оглянувшись, он посмотрел на Нелл и негромко сказал:
– Это не займет много времени. Подождите меня в карете.
– Но как вы поймете, что это именно она? – взволнованно спросила Нелл, привстав с сиденья.
– Сядьте на место, – повелительным тоном сказал Сент-Мор.
Нелл скрипнула зубами, но послушно села. Он ей не хозяин, она ему не служанка! Она так ему и скажет, едва Ханна окажется на свободе.
– Вашу подругу зовут Ханна Кроули, – невозмутимо проговорил Сент-Мор, натягивая перчатки. – Правильно?
– Да, но вам могут обманом подсунуть кого-нибудь другого вместо нее. Вдруг им надо освободить какую-то другую девушку? Они же могут…
– Этого не случится, – уверенно заявил Саймон без всякого бахвальства, просто констатируя тот факт, что никто не посмеет его обманывать.
Остановившись у двери в тюрьму, он обернулся и вопросительно посмотрел на Нелл, словно говоря: «Все в порядке?»
Она медленно кивнула: «Да».
– Чуточку терпения и веры, – сказал он улыбаясь, потом повернулся и вошел в дверь, кивнув кому-то внутри. Дверь за ним тотчас закрылась.
Нелл откинулась на спинку сиденья. Терпение и вера. Чем больше она думала над этими словами Сент-Мора, тем смехотворнее они ей казались. Кому она должна верить? Ему? С какой стати она должна верить такому человеку, как он? Его одежда стоила больше ее годового заработка на фабрике. Он вошел в здание тюрьмы с такой же легкостью, с какой ходят на танцы. Ему были неведомы страхи обычного человека. Наверное, он счел ее беспокойство по меньшей мере странным.
Терпение и вера. Трудно доверять кому-либо в этом мире. Похоже, Сент-Мор никогда не был в таком положении, когда нужна осмотрительность. Когда жизнь легка и все дороги устланы коврами,
