до тех пор, пока выходцы с солнечного Кавказа, обеспечивающие его товаром и отмазывавшие от милиции, не объявили, что закрывают «точку». Сашка упросил их подождать неделю, и на следующее день надел свою старую полевую форму.
Торговля пошла. Права оказалась тетка. И все бы ничего, хозяева успокоились, жить можно, но не заладились у Сашки отношения с кучковавшимися у метро беспризорниками. Как сообразил что к чему, тут же наотрез отказался продавать им клей «Момент».
– Так вот почему они на тебя налетели.
Сашка кивнул:
– Они, когда вместе, все безбашенные, ничего не боятся. Только бы нанюхаться, кайф словить. Видел, несколько тюбиков все равно стащили.
– Поедем ко мне, – сказал Андрей, поднимаясь. – Сегодня у меня переночуешь. А с твоими соседями я разберусь.
– И не думай! Они тебя по судам затаскают, с них станется. Ты их не знаешь.
– Вот и познакомимся.
Родители Андрея встретили их охами и ахами. Не предупредил! У нас и к столу подать нечего! На коляску Сашки они, казалось, и внимания не обратили.
– Кушайте на здоровье! – полчаса спустя потчевала гостя мама Андрея. – Вот курочка. Лечо попробуйте. Андрюша хвалил.
– Ты лучше рюмки достань, – попенял жене Горбунов-старший, Георгий Иванович. – Друзья встретились. Положено!
Появились рюмки, заплескалась в них водка.
– Завтра в яхт-клуб поедем, – сказал Андрей. – У меня там все схвачено. На вахте будешь сидеть. Зарплата невеликая, но на первое время хватит, а там, глядишь, что-нибудь получше подыщем.
– Что же вы ничего не едите, Саша? – опять всполошилась мать. – Вы ешьте, а я пока постель вам приготовлю.
– И мне, пожалуй, на пост пора, – сказал отец. – К телевизору.
Родители понимали, что Сашка чувствует себя не в своей тарелке, и таким незамысловатым образом проявляли деликатность.
Они еще долго сидели на кухне. Разговаривали, и все, о чем бы ни говорили, было интересно обоим. Далеко за полночь отправились спать. Опершись на подлокотники кресла, Сашка рывком выпрямился, привычно повис на костылях и направился в ванную. Андрей не мог на это смотреть – отвел глаза.
Мать постелила другу на кресле-кровати.
– Удобно? – спросил Андрей. – Может, лучше здесь, на диване?
– Все отлично, – сказал Сашка. – Ты спать хочешь?
– Нет.
– И я нет. Поговорим?
Заснули под утро. Вернее, Сашка заснул. Андрей же еще долго ворочался, против воли вспоминая, как Сашка, отказавшись от помощи, ловко преодолел две ступеньки перед подъездом, и как смутился, когда увидел, что до площадки, на которую выходили лифты, целый лестничный марш. Он стал отстегивать от спинки кресла костыли, но Андрей развернул коляску и втянул ее наверх. Коляска подпрыгивала на ступеньках, и эти толчки болью отдавались в сердце
