зрачки Зои расширись от ярости.
Анна спокойно встретила пылающий взгляд великой княгини.
– Мне нужен переводчик с персидского. Искать знатока здесь опасно, да и вряд ли найдешь, только ненужные подозрения вызовешь. Вы знаете, что нам нужно быть осторожными. В Московии может быть и нет инквизиции, зато дыба и виселица существуют и вполне успешно действуют.
Софья склонила голову в знак согласия.
– Хорошо, действуй как знаешь и помни, что надежда у меня только на тебя. Иван Молодой растет, а Патрикеев с Курицыным на него прочно лапу наложили. Молодой князь им в рот смотрит и все как «Отче наш» повторяет. Случись что с Великим князем, нам темницы не миновать. В лучшем случае в монастырь постригут, а если… – княгиня не продолжила, только с усилием сглотнула ставшей внезапно вязкой слюну.
– Почему ты так не уверена в отношении к тебе Великого князя, государыня? – пожала плечами Анна, – после всего того, что ты сделала для Московии, князь тебе стольким обязан!
– Это ты так думаешь, – возразила Софья, – князь же никогда не вспомнит ни о моих советах, ни о моей помощи! Единственное, что имеет значение – это наследник. Иначе я – никто! Ты забыла, что женщина – существо низкое, она должна внимать мужу в безмолвии со полной покорностью.
– Не для всех! – упрямо возразила верховная боярыня.
– Для большинства женщина – порождение дьявола, без души и без разума, и не нам с этим сражаться. Единственное, что может придать мне силы и власти, – это сын. И ты мне должна в этом помочь, – спокойно и твердо ответила Софья, – у меня просто нет другого выхода. Иван любит нашу дочь, но она для него – забава. Елена никогда не сможет стать наследницей, будь она даже семи пядей во лбу, никогда женщина не сможет взойти на русский престол. Мне нужен сын!
Анна хотела возразить, что не может заменить Бога, но прекрасно зная легковоспламеняющийся характер государыни, предпочла промолчать. Была ей известна и страсть Софьи к магии. Еще в Ватикане будущая Великая княгиня московская регулярно посещала известного алхимика Веронезе, обращалась к целому сонму гадалок и предсказательниц, не чураясь даже черной магии. Даже вера в свое великое предназначение ей была предсказана гадалками, и она свято верила всему сказанному.
И еще одно. Анна прекрасно понимала положение Софьи. Слишком часто участь всех королев и знатных дам сводилась к единственному: бесконечному, изнуряющему деторождению, когда королева превращалась в постоянно брюхатую самку. Только самые сильные и выносливые могли утвердиться и укрепить свое влияние на государя. И, конечно, самое заветное место – вдовы и королевы-матери, когда, наконец, как зрелое яблочко упадет в руки долгожданная, зачастую ничем не ограниченная, власть. Как знать, может и Софья в глубине души своей чаяла именно этого. В любом случае Софья готова была на все, чтобы родить сына и возвести его на престол. Вопрос о средствах в данном случае не стоял.
Лыков вышел из дворцовых
