(это означало, что у меня всё в норме).
– Ползунки не сильно баловались? – поинтересовался "обычной бытовухой" уже я.
Вместо ответа она от души поцеловала меня, это был наш ритуал, но не холодно-обязательный, а тёпло-искренний. Если кто-то из нас пребывал не в лирическом настроении, мы не задавали этих вопросов и уж конечно не целовались так самозабвенно. А бывали и совсем серые дни, когда мы вообще не целовались, но таких очень мало наберётся в календаре нашей совместной жизни.
– Мне пора во дворец… – оторвавшись от меня, молвила суженная и не совсем ещё ряженая, и начала облачать свои прелести в обтягивающую униформу. Нет ничего прекраснее женщин в униформе… а нет, есть – барышни в чулках, на каблуках и в униформе… Как прекрасен этот мир всё-таки!
Видимо, всё дело в давлении и желчи. Вот я шёл домой голодный и злой, от этого по телу разлилась желчь и повысилось давление, поэтому я всех и ненавидел… а дома принял душ, выпил чай, обнял симпатягу жену – и всё сразу наладилось. И уже никого не хочется бить или убивать… такой вот счастливый быт, в котором и нужно жить. Я слишком стар, чтобы быть революционером, но слишком молод, чтобы быть реакционером. Помню и беспорядки (сам участвовал) и застой… Улыбаюсь супруге, она у меня симпампулька и очаровашка-кудряшка, и одновременно с этим совершенно реальная женщина, а не какая-нибудь абстрактная мечта. Она умеет готовить борщ… а всякие писаные красавицы из романов борщ готовить не умеют, они даже свёклу не почистят и забудут зажечь газ на плите, а без огня борщ не сварить… без горячей пищи – неминуемые голод и смерть… очередной чулок медленно обнял в свои объятия эльзину ножку и я стал думать не о пугающей и далёкой смерти, а о прелестях жизни на расстоянии вытянутой руки… и я даже словил жёнушку для окончательного поцелуя «на посошок»… а ещё прикрепил в петлицу её строгого платья веточку сирени:
– Тут есть цветочек с пятью лепестками…
– Скушаю и загадаю желание… – прошептала она мне в ухо и сильно чмокнула.
– Счастливо! – пожелал я ей и помахал вслед…
Эльза слегка прибавила ход по улице, так как слегка опаздывала во дворец, отчего её каблучки выбивали на мостовой потрясающую мелодию… ей за угол, потом через подвесной мост – на ту сторону реки во дворец, который раньше числился королевским, а сейчас это официальная резиденция магистра. В нашей семье эту личность не больно то и жалуют, так что для нас сие здание – королевский дворец. А служила там услада души моей фрейлиной, хотя по бумагам проходила горничной (в ведомости так и было написано: "и.о. горничной") и никогда не допускалась до тела королевы – да и зачем королеве фрейлины – она же спит в наглухо законопаченном саркофаге.
О чём только не успеешь подумать, пока твоя женушка походкой от бедра в довольно быстром темпе удаляется от гнезда… Очередной горячий глоток чая упал в мой желудок, заливая наспех разжеванные бутерброды с колбасой. После завтрака я поднялся на второй этаж и в спальне
