в сказанном.
– Успокой свою мать, пожалуйста, поговори с Викторией. Нам было так сложно, и я не хочу повторения. – Мама присела рядом, едва уместившись на краю кресла. – Если все хорошо, то лучше услышать это от доктора. Я так переживаю за тебя, Оливия! – Она провела рукой по моей щеке.
– Хорошо, – согласилась я, – если это так важно.
– Спасибо. Я, наверное, пойду. – Она встала и неловко поправила свитер, после чего позвала внучку, чтобы обнять на прощанье: – Селена, бабушка уходит!
– Мама, не говори отцу. – Мне не хотелось наводить всеобщую панику.
– Не скажу.
Я увидела улыбку на ее лице – лице, которое только что роняло слезы, которое какие-то минуты назад было мне противно. Я видела душу, которая сейчас росла вековым деревом рядом и была мне ближе и роднее всех остальных. Это и есть семейная связь – вы можете ненавидеть, делать больно, пуская свои корни друг в друга, но в итоге, как бы мучительны ни были ваши страдания, вы сливаетесь в единое целое и уже не можете существовать отдельно.
– Не забудь про удобрения. – Она направилась к выходу.
– Постой! – Я выбежала следом, столкнувшись с Селеной в коридоре. – Детка, одевайся, мы навестим дедушку с тетей Кристиной.
Хоть мама и делала вид, что отрубила ту ветку, которая связывала ее с моей сестрой, я не собиралась поддерживать ее поступок.
Кристина
Она сидела на полу рядом с журнальным столиком, на котором плясал одинокий огонек свечи. Кристина увлеченно мяла размягченный воск, пытаясь превратить первоначально цилиндрическую форму в фигуру более сложную, особенную, с обтекаемыми краями.
– Как ты?
– Неплохо, – ответила сестренка, не отводя взгляда от источника тепла рядом. Она медленно водила пальцем по ободку свечи, приближаясь к центру, словно закручивая невидимую спираль. – А у тебя? Что-то произошло, иначе, зачем ты здесь?
– Я просто соскучилась по сестренке. – Не знаю, соврала я или сказала правду.
– Ты не скучаешь просто так. По мне никто никогда не скучает просто так.
– Неправда. И, Кристин, ты прекрасно это понимаешь. Селена в тебе души не чает, и отец…
– Хватит! – Перебила она с такой силой, что свеча напротив потухла, и комнату накрыла темнота, которая словно вырвалась из Кристины, откуда-то из глубин ее подсознания.
– Отец сказал, что ты все-таки согласилась на предложение Марка. Ты мне не рассказывала. Столько времени прошло. – Она прошла в коридор и включила несколько ламп, прогнав темноту.
В момент, когда свет заполнил комнату, я увидела ту сторону Кристины, что пыталась забыть. Когда-то прежде наш уютный бункер был не таким, каким я видела его сейчас. В детстве здесь висели огоньки на стенах, теперь – грубые железные лампы. Коллаж из детских рисунков и подростковых плакатов сменили журнальные вырезки и статьи из газет. Гору игрушек и нашу библиотеку у входа вытеснили стопки просроченной прессы, коробки с бумагами
