с голову большой собаки. И морда не злая, не хитрая, а тоже похожая на собачью. Зверь осторожно продвигался вперед, как-то странно припадая на левую сторону, и вдруг он взвизгнул и оскалился, но Володя понял – это не от злости, а от боли! Поскуливая, как побитый щенок или голодный котенок, зверь приближался, неотрывно глядя на мальчика желтыми глазами. И Володя догадался, что привлекало в них: нормальный, круглый, как у человека или собаки, зрачок, а не узкая щелочка, как в глазах тигра, рыси или кошки. Словом, этот зверь был собакой куда больше, чем кошкой, и Володя, который очень любил собак, поглядел на него с меньшей опаской.
Зверь подошел совсем близко. Повернулся боком – и Володя даже вскрикнул. Между его ребер торчал обломок какой-то палки, покрытой запекшейся кровью. Серо-желтая короткая жесткая шерсть вокруг раны тоже была в крови.
Зверь заскулил еще жалобнее, а в желтых глазах, по-прежнему обращенных к Володе, появилось что-то просящее.
«На сук где-то напоролся, – решил Володя. – И уже день или два прошло… Как же мучился, если за помощью к человеку обратился!»
Он читал и слышал всякие такие истории, но не очень-то им верил, считая выдумками писателей или просто охотничьими байками, но вот сам с такой «байкой» столкнулся!
Володя осторожно взялся за торчащий обломок. Зверь вздрогнул, напрягся. Володя уцепился ногтями, потянул – и в руках у него оказался кусок стрелы с окровавленным зазубренным наконечником, прикрученным к древку узкой берестяной лентой…
Вот тебе и «на сук напоролся»… Да беднягу же подстрелили! И отнюдь не из охотничьего ружья!
Володя обалдело разглядывал стрелу. «Откуда это здесь?! Надо же!» – подумал он, как уже не раз думал вчера и сегодня. А больше ничего не шло в голову.
Он машинально завернул обломок в лист папоротника, сунул в карман джинсов. Другим листком оттирая руки, обнаружил, что порезался этой окровавленной стрелой: на указательном пальце осталась царапина. Володя замотал ее носовым платком и подумал: надо бы, наверное, и зверю что-то приложить к ране – но только что? И позволит ли он?..
Поднял глаза на зверя – и вдруг тот, издав невнятный звук, вроде короткого мяуканья, отпрыгнул в кусты. Зашуршал пихтач – и опять тихо стало в тайге, будто ничего и не было, а просто кончился еще один Володин сон…
Но кончился этот – начался другой: кто-то засопел сзади, и не успел мальчик повернуться, как на него обрушилось что-то темное, заслонило глаза. Сильные и ловкие руки стянули его путами, потом его подняли и куда-то понесли.
Это оказался не сон – это оказался кошмар.
Шаман
Вокруг царила тишина, только вдали будто гудел вертолет. Кружит высоко, гул то утихает, то снова усиливается…
Вертолет?!
Володя открыл глаза. Он стоял, привязанный за руки и за ноги к какому-то небрежно обтесанному столбу; саднило ладони от зазубрин, а руки были вывернуты назад так крепко,
