математика, и физика. Простой вопрос, почему же ни разу в жизни, начиная с четвёртого класса, мама не смогла мне помочь ни в одной точной науке, долго не приходил в мою тупую башку. Позже, разумеется, пришёл и вопрос, и ответ на него. Позже…
Не помню, чтобы я когда-нибудь имела заблуждения по поводу собственной внешности. С самого детства зеркало меня не очень-то радовало. Вернее, не радовало оно меня с того момента, когда я стала осознавать себя девочкой и придирчиво присматриваться к собственным чертам и прелестям. Никаких радующих самолюбие черт, а тем более – прелестей в упор не было видно. Возможно, именно поэтому из всех зазеркалий на меня угрюмо смотрела исподлобья несимпатичная, блеклая девочка с плохими волосиками и дурацким кривоватым ртом. Сколько раз мне говорила мамочка: «Ты – красивая, а уж когда вырастешь, совсем станешь очаровашкой!», а я не верила. Во-первых, потому что ничто этого не подтверждало. А во-вторых, у меня, к сожалению, очень рано зачем-то прорезалось и выросло в полный могучий рост клятое критическое мышление и страсть к сопоставлению фактов и сравнениям. (Когда эта дрянь вырастает в мозгу, как киста какая-то, от неё уже фиг избавишься, никакая операция не поможет. Впрочем, трепанацию черепа я пока не пробовала, а надо бы). Так вот: я всегда держала в голове мамины рассказы про то, как она была самой-самой красивой девочкой в классе, в школе, среди всех подружек, как из-за неё с детства кипели всякие бразильские страсти в их маленьком шахтерском посёлке, как постоянно и хронически в неё был кто-нибудь влюблен, а нередко даже сразу двое-трое. А уж когда она совсем подросла, то просто стала Кармен местного значения… Вот про «местное значение» я уже сейчас от себя прибавила, а тогда получалось, что просто Кармен, вселенская такая.
Как же мне, заурядной девочке в огромной Москве, среди столичных красоток из благополучных семей (читай – хорошо одетых и ухоженных) было с ними тягаться? Но мамочка тогда не могла (не хотела?) этого понять, и нередко я ловила на себе её сожалеющий и жалеющий взгляд: нет, не унаследовала доча её красоты, яркости, умения быть самой-самой!
Кстати, именно где-то тут рядышком и живёт ответ на вопрос о маминой «непомощи» мне в школьных предметах. Чего мама упорно не желала никогда понимать, так это разницы между провинцией и столицей. Заштатный шахтёрский посёлок на окраине Украины. Школьная программа 30-х-40-х. Возможно, я тоже там была бы первой девкой на деревне, не очень-то это сложно. Но Москва, дорогие мои, это совсем другая история. Да к тому ж – 70-е, а уже давно каждому известно, что в те годы школьная программа была переусложнена до невозможности (даже песня популярная тогда была на эту тему). Так что, милая мамочка, твои знания по математике-физике заканчивались примерно на уровне моего четвёртого класса. Надо ли иметь очень высокий IQ, чтобы понять это? Не думаю.
Трудно сказать, кого она больше уговаривала-утешала своими нежными речами про мою красоту и будущую «очаровашность» – меня или себя? Ей было горько и грустно. У её девочки – ни красоты, ни талантов. А так быть не должно, не может!
