hasis>
могут не сомневаться, что это именно они и есть.
Рисунок – Лариса Ритта
Пролог
Стояла Эпоха Прощания со Старым Веком.
Ещё жив был советский союз, и был он ещё крепок внешне. Сочинялись лозунги, и плыли на праздничных демонстрациях над толпами чудовищно увеличенные, квадратные, чёрно-белые портреты вождей.
Ещё строился БАМ, и пелись песни о БАМе.
Проводились открытые партийные собрания. Изучалась в школах биография Ленина, и в обязательном порядке старшеклассники заучивали статью «Партийная организация и партийная литература».
Окрестившие своего ребёнка родители вставали перед товарищеским судом. На Пасху в крупных городах комсомольские активисты устраивали пикеты, беря молодёжь на карандаш.
И всё это доживало своё последнее время. Мало кто чувствовал это. Но веял уже ветер перемен.
А Любовь была всегда, как и положено в мире.
Ибо Любовь правит миром, и закон этот нерушим.
Ещё крепки были корни тоталитаризма. Ещё рвал на сценах струны, нервы и сердце Владимир Высоцкий, не зная, что сроку ему осталось не «сорок сороков», а чуть больше года.
Но веял уже ветер перемен. И никто не знал, что он поднимет жестокую бурю, которая сокрушит все, созданное веком.
И только Любовь останется, чтобы сохранить мир.
А пока всё было, как было. Были стабильными зарплаты. Оплачивались больничные. Не было мобильных телефонов, и приходилось иметь запас двухкопеечных монет, или выпрашивать их у прохожих, чтобы позвонить по телефону-автомату.
Хорошие американские джинсы стоили 150 рублей, только купить их было негде, поэтому все носили польские.
Компьютеры назывались «ЭВМ» и стояли только в крупных научно-исследовательских институтах. Менеджеры назывались просто управленцами и были непопулярными должностями, а офисы назывались просто конторами и были местами скучными и решительно не престижными.
А Любовь была всегда, как и всегда в мире.
Всё было, как было. Личный автомобиль считался роскошью, а женщина за рулём – экзотикой. В школу не разрешали ходить в брюках, зато вдруг вошли в моду длинные юбки. За хорошими сигаретами и финскими сапогами ехали в столицу, потому что в провинции товаров не было. И не было плазменных экранов, видеоплееров, цифровой фотографии, кофе «капучино» и профессии «дизайнер».
А Любовь была, как и во все времена.
Ибо во все времена только Любовь владеет миром, и закон этот нерушим.
И в год 19… от Рождества Христова стоял месяц апрель, носилась в воздухе весна, во всех учреждениях писались лозунги и подклеивались портреты основоположников.
И в мой дом постучался одинокий путник.
Вернее, путница. Подруга Анна.
И впустила я путницу, и услышала…
1
Это была ошеломляющая новость.
Как у всякой ошеломляющей новости, её концов было найти совершенно невозможно, но это было уже неважно.
Всё теперь было неважно! Всё!
Анюта рассказывала уже два часа. Я слушала, затаив дыхание, забыв обо всём. О, ради такой новости можно было пожертвовать многим в жизни. Свиданием, например. Или деньгами. Или устроить завтра праздник и не ходить на работу. Хотя, завтра и так не надо идти на работу. Завтра и так праздник – весенний молодёжный общегородской субботник, за который на понедельник дают отгул.
А ещё можно собрать друзей и всех ошеломить – ребят из нашего КБ, двух знакомых учительниц из подшефной школы, позвонить подруге детства Лёльке, чтоб приехала. Ради такой новости можно бросить все и приехать. Анюта, кстати, так и сделала: бросила все дела и приехала ко мне из другого города, чтобы рассказать.
Я уже два раза подогревала чайник, но ни есть, ни пить не могла. Всё было слишком необыкновенно. И так всё по-человечески просто. Они, эти существа, эти пришельцы, были только очень высокого роста, а в остальном – совсем такие же, как мы. Совсем-совсем такие же, как мы!
Мне всегда казалось, что это случится. Я всегда этого ждала, с самого детства. И вот, наконец, дождалась – они прилетели!
Анюта окончила рассказ, допила свой чай и посмотрела на меня ясными глазами.
– Как хочешь, – сказала она. – Во всём этом можно усомниться. Нам на лекции сказали:
