в шерстяной свитер на молнии, пахнущий собачьей шерстью, спортивные штаны и парадные остроносые туфли. Не мигнув, больно ударил «кукушку» в бок, и левая дверца чуть не сломала ей ребра. Катя провалилась в какую-то яму, заполненную компостом, и только раздражалась от назойливого:
– Девушка, с вами все в порядке? Девушка, вы можете дышать?
Вопросы задавал прохожий, ждущий свой зеленый свет. Он не смог спокойно закончить намеченный с утра маршрут и остался с ней. Сперва убедился, что она там жива, потом сел в «скорую» и придерживал ее болтающуюся, как мяч, голову, а когда узнал, что у нее сотрясение мозга средней тяжести, направился прямиком к ней домой.
Катя плохо соображала и не могла вспомнить его имя. Он терпеливо его повторял, оглядываясь по сторонам в поисках холодного полотенца, а потом остался на ночь и несколько раз бегал за тазиком, когда ее тошнило. Утром ушел, стеснительно чмокнув в щеку, а Катя продолжала лежать, щупая себя на кровати и страдая от жажды.
Вечером Влад вернулся. Раскрасневшийся, пахнущий дымом и аммиаком. Принес с собой рубанок, стамески и жирный балык. Как оказалось, балык был припасен для себя, а для нее он доставал йогурты, занявшие всю верхнюю полку в холодильнике. А когда они закончились, купил сметану и кефир, и она пила их с ореховым вареньем. Кате запретили напрягать глаза, читать и смотреть телевизор, и Влад читал ей вслух, смешно расставляя ударения и практически не видя запятых.
В какой-то момент, когда он помог ей вымыть волосы и сварил зеленый борщ, заправив его салом с зеленым луком, она поверила в их будущую любовь и стала ждать с работы, прислушиваясь к потугам лифта. А потом через две недели, когда был отменен постельный режим, они все равно в этой постели оказались, и началась жизнь, местами опять похожая на семейную.
Влад оказался хорошим столяром, умеющим любую доску превратить в табурет. Он делал на заказ книжные полки, тумбы под телевизор и стеллажи. За неделю исправил в ее квартире все, что было сломано за много предыдущих лет. И поначалу ее умиляло, что молоток он носит за резинкой спортивных штанов с оттопыренными коленками, а разговаривает, не вынимая гвозди изо рта.
На Новый год она подарила ему две фирменные рубашки. Он – кулон из серебра. Кулон оказался настолько тонким, что в первый же день сплюснулся в бесформенный шарик, и Влад тогда назидательно подчеркнул, что она совершенно не умеет носить дорогие вещи.
Он выдавал ей деньги на хозяйство и тут же отбирал половину на закупку стройматериала. А когда она доверительно рассказала о своей мечте побывать в Китае на празднике и откушать пряников, он на следующий же день купил ей два килограмма «Столичных» с белой неравномерной глазурью, и подчеркнул:
– Чем тебе не Китай, и чем не лунные пряники? Мы не можем себе позволить такую дорогую поездку, потому что с осени начнем строить дом, и я уже приглядел участок. Поэтому затягиваем пояса потуже, и, думаю, лет через десять сможем путешествовать.
Катя
