дед. Горихвост приоткрыл глаза. Пасмурное утро рассеивало над конопляником угрюмый серый туман, в дымке которого терялись очертания лесных дебрей. Большой ворон с блестящими перьями важно расхаживал перед его мордой и настойчиво каркал, привлекая внимание.
Горихвост потянулся и рыкнул от боли, пронзившей череп.
– Хорошо, что мозгов нет, а то бы сотрясение было, – крикливо програял ворон.
– Где он? Ты видел, куда он подался? – нетерпеливо спросил Горихвост.
– Кто? – не понял ворон.
– Призрак!
– Какой еще призрак?
– Тот, что меня по башке молотком двинул.
– Призрак? Молотком? Очнись, убогий! – ворон откровенно издевался. – Где ты видел, чтобы призраки с молотками летали?
– А кто тогда?
– Ты и так сам не свой был по пьяни, а после еще какой-то дури нанюхался. Вот тебе и мерещилось всякое.
– И шишка на макушке мне тоже мерещится? – Горихвост тронул лапой здоровенный шишкан, выскочивший у него между ушей.
Даже прикасаться к нему было больно.
– Ты всю ночь во тьме бегал от мужиков. Вот и врезался в дерево, – каркнул ворон, расправляя крылья и перелетая через толстый обрубок дубового корня, валяющийся рядом.
Горихвост с недоверием обнюхал корневище.
– Что-то во рту у меня пересохло, – пожаловался он. – Ты не знаешь, где поблизости можно попить?
Какое счастье, что неподалеку нашелся родник! Горихвост ткнулся сухим носом в ледяную струю и с наслаждением принялся лакать.
– Ты не слюнявь воду-то, не слюнявь! А то после тебя пить никто не захочет, – бухтел над ухом привязчивый ворон.
Но вурдалак не обращал на него внимание. Только напившись вдоволь, он оторвался и произнес:
– Вот почему так: когда начинал пьянствовать – вроде был человеком. А проснулся поутру – зверь зверем?
– А ты не нюхай всякую дрянь, – посоветовал ворон.
– Дурак! Мне для дела нужно было, – посетовал волк. – И откуда ты вообще свалился на мою голову?
– Лесной царь послал приглядеть за тобой. Хорохором меня зовут.
– Слава нашему государю! – расплылся в улыбке Горихвост. – Вот настоящий отец лесной братии: ни о ком не забудет.
– Забудешь тут о тебе – ты таких дров наломал, что не на один костер хватит.
– Это еще не дрова. Все костры впереди, – пообещал Горихвост.
Вот наконец и опушка Дикого леса. Тонкий нюх почуял знакомые запахи сухих пней, жухлых листьев, подгнивающего бурелома. Подрагивающее ухо уловило шум листвы на ветру, скрип качающихся ветвей, тихий шепот травы. Далекие крики птиц и возня мелкого зверья волку знакомы лучше, чем любому охотнику.
Там, в самой чаще за Волчьими дебрями – моя полуземлянка, мое любимое логово, где я в безопасности. Там ждет отдых и котелок над костром, в котором булькает пахучее варево со свежей зайчатиной. На Туманной поляне скребет небо дуб Мироствол, а у подножия
