Козлюк, – уточнила я.
– Нет, это я Козлюк.
Воцарилось молчание. Что вообще происходит? Йогурт решил похитить мою личность? И зачем? Он и так несказанно уверен в себе.
– Девушка, – позвали в трубке. – Вы будете разговаривать?
– Я Козлюк, – упрямо повторила я и перешла к шантажу. – У меня ваша брошюра о живом йогурте. Млечный путь на небесах.
– Господи, – вдруг ахнул йогурт. – Вы Козлюк?
Может, он и живой, но тормоз тот еще.
– Да! Я Антонина Козлюк, переводчик. Ваш телефон мне дала Наташа Беляева. Она должна была прислать вам перевод брошюры, но вместо этого родила мальчика. Что мне делать?
– Приезжайте к нам, – вдруг сказал подобревший йогурт, и даже голос у него стал не таким низким. – Одна. Все сразу и обсудим.
– А текст не нужно присылать?
– Возьмите с собой. И паспорт захватите. Мы находимся на Якиманке, успеете сегодня до шести?
А я всегда теряюсь, когда незнакомые йогурты с женским голосом предлагают мне приехать на Якиманку до шести. Поэтому соглашаюсь на все и даже позволяю заказать на себя пропуск.
В пять тридцать я уже вышагивала в молочно-белом лобби просторного здания на Якиманке и ждала, когда за мной спустятся и начнут обсуждать перевод. На стенах были нарисованы веселые коровы с сумасшедшими мордами, каждая из которых выражала острое желание залить население экомолоком.
– Козлюк Антонина Геннадьевна, – девушка с ресепшн зачитывала кому-то по телефону мои паспортные данные. – Место рождения – город Белогорск Московской области.
Строго тут у них, думала я. Не забалуешь. Захочешь украсть секретную формулу ряженки – и фиг, тут же депортируют обратно в Белогорск!
– Антонина Геннадьевна, поднимайтесь на шестой этаж, кабинет 606, – разрешила девушка с ресепшн, прикрывая трубку одной рукой, а другой возвращая мне паспорт.
Хорошо, не 666, думала я, входя в лифт. Кнопочки в лифте были в форме коровьих копыт. Черт, а ведь копыта тоже есть не только у коров… Куда меня занесло?
Я постучала в дверь 606 и услышала уже знакомый низкий голос: «Да-да, входите!»
Мне навстречу вышла высокая сутуловатая блондинка в сером офисном костюме. «Надо же, не йогурт», – успела подумать я, прежде чем услышала:
– Ну здравствуй, сестра!
4. Плохие Гены
– Жозефина Геннадьевна Козлюк, – представилась блондинка и посмотрела на меня выжидающе.
Здесь, кажется, пора упомянуть о моем папаше. Как я уже говорила, воспитавшая меня бабушка Аня была светочем города Белогорска. Ее все любили, а она до обеда успевала сделать столько добра, сколько кандидаты в президенты не успевают даже пообещать. В Белогорске у нее был единственный враг. Геннадий Козлюк. Мой отец.
Геннадий и моя мама встречались в школе, а потом еще недолго – после нее. Мама забеременела, маэстро Козлюк великодушно признал отцовство, а вскоре
