оказалось полным. Нечволодов писал:
«Такой блестящей победы литовцы никогда не одерживали над русскими. Они гнали, резали и топили их в Днепре, усеяли телами все окрестные поля и захватили огромнейший полон: Челяднина, Булгакова-Голицу и шесть других воевод, 37 князей, более 1500 дворян, все знамена, пушки и обоз. Одним словом, вполне отомстили нам за свое Ведрошское поражение».
Король Сигизмунд, извещая магистра Ливонского ордена об Оршанской победе, писал, что московиты потеряли 30 тысяч человек убитыми и утонувшими, в плен взяты 8 верховных воевод, 37 «меньших воевод» и полторы тысячи «детей боярских» (т. е. воинов знатного происхождения), а также более 4 тысяч людей «подлого звания». Победители разделили между собой свыше 20 тысяч трофейных лошадей и половину обоза.
Сражение под Оршей 8 сентября 1514 года
Литвинам досталось не только оружие, но и тысячи кандалов, приготовленных для них. Что ж, оковы пригодились, их одели на прежних хозяев. Впрочем, Василий III заявил, что для него все московские ратники, сдавшиеся в плен – мертвецы. Тем самым он предвосхитил товарища Сталина, утверждавшего в 1941–1945 гг. примерно то же самое. Челяднин умер в плену в Вильно через несколько лет. Булгаков-Голица вернулся домой только в 1522 году.
На следующий день гетман распорядился похоронить убитых, сказал, куда каких пленных отправить, а сам с основной частью войск и с артиллерией устремился вслед за остатками московской рати к Смоленску.
Следствием Оршанского поражения стал возврат без боя городов Дубровно, Мстиславля и Кричева. Правда, эти города сдавали не московские воеводы, а местные литвинские феодалы, переметнувшиеся в свое время на сторону московитов. Так, мстиславский князь Михаил Ижеславский, узнав о приближении литовского войска, отправил Сигизмунду грамоту с обещаниями верности и с извинениями, что только по необходимости служил некоторое время великому князю московскому.
В Смоленске сторонники литовского великого князя устроили заговор, причем во главе его стоял православный владыка (епископ) Варсонофий. Он отправил к Сигизмунду своего племянника с письмом такого содержания: «Если пойдешь теперь к Смоленску сам или воевод пришлешь со многими людьми, то можешь без труда взять город». Князь обрадовался, отправил заговорщикам свою грамоту и богатые дары.
Оршанская битва. Из «Хроники Польши» М. Бельского, 1597 г.
Однако кто-то донес на заговорщиков московскому наместнику Василию Шуйскому. Тот велел схватить Варсонофия и других заговорщиков, посадил под стражу и доложил об этом великому князю Василию в Дорогобуж. А к Смоленску тем временем подошел князь Константин Острожский. Надеясь на помощь Варсонофия, король отправил с Острожским только шесть тысяч человек. Но Шуйский разуверил его, повесив всех заговорщиков, кроме Варсонофия, прямо на городских стенах, на глазах у всех. Причем, как гласит летопись, «который
