холодный, расчетливый, злой.
– Что с базой данных?
– Везут спеца, босс. Скоро будет.
– Ладно, иди.
Зигфрид потоптался в дверях, вышел. Павел угрюмо посмотрел вслед.
Не нужно этой сентиментальности. Слишком мало времени. Верно заметила девчушка: скоро может начаться розыск. Точнее, он обязательно начнется. Надо только сделать так, чтобы розыск ни к чему не привел. Пока все не закончится.
Спец одним своим видом вызывал у Павла раздражение. Прыщавое, опухшее, плохо выбритое лицо, длинные грязные волосы, серьга в ухе. Даже две серьги! Какие-то неопрятные обрывки, намотанные на руки с грязными ногтями. Одежда – как с той проклятой свалки. И запашок немытого тела. Словно парень не получает совершенно немыслимую в своей сфере зарплату. Как там его зовут? Коля… Вроде, Коля…
За годы работы Павел, все же, усвоил: такой облик – всеобщая особенность специалистов в области IT-технологий. Словно все они – члены одной секты, вроде йогов, давших обет пренебрежения ко всему мирскому и суетному. Более того, чем лучше выглядел такого рода специалист, тем с большим подозрением к нему следовало относиться.
Хотя Павлу редко приходилось сталкиваться с компьютерщиками лично.
Но теперь каждый лишний посредник увеличивал опасность того, что замысел раскроют. И без того Павел чувствовал, как параноидальная подозрительность начинает раздувать его изнутри, сжирая остатки сил и здоровья. А потому Павел торопил спеца, нетерпеливо барабаня пальцами по столу.
– Ну! – с трудом сдерживаясь, приговаривал он. – Что там у тебя?
– Подождите, – спокойно, не обращая внимания на субординацию, отвечал Коля, теребя языком блестящий «гвоздик» проткнувший нижнюю губу. – Сейчас компонуются данные на Каминского…
– Давай, давай… – поторапливал Павел.
Знал бы этот подлец Каминский, что ему выпадет честь одним из первых посетить лагерь правды…
Павел улыбался своим фантазиям. Кто он теперь? Жертва странного существа, возомнившего себя выше жизни и смерти, сделавшего из него – сильного и властного человека – подыхающее ничтожество?
Нет, нет и нет. Он сам выберет свой последний путь. И покажет Переходящему, что значит быть настоящим мерзавцем.
Он будет играть по его правилам.
6
Сидя на шкурах в шамановом доме, Артемий с интересом прислушивался к ощущениям. Это совершенно новое чувство: будто ни на минуту не можешь остаться наедине с самим собой. Всегда в спину смотрят чьи-то внимательные, не очень-то добрые глаза. Такое, наверное, знакомо каким-нибудь заключенным в битком набитой камере, где ни на минуту не остаться в одиночестве.
Дело даже не в слежке (тем более, что та могла оказаться всего лишь плодом воображения). В конце-концов, мало ли кто и за кем следит в стране, не так давно избавившейся от тотального контроля за всеми и каждым?
Все дело в этой папке. Она создавала вокруг себя специфическую, не очень приятную атмосферу. С какого-то момента
