сведениям, готовилась крупная сделка по продаже российских танков некоему посреднику с последующей поставкой их в обход эмбарго, наложенного ООН, через Испанию в какую-то африканскую страну. Однако вывод коллег с Пиренеев о возможной причастности к этому делу кого-то из заместителей военного министра – этот вывод явно построен на песке. Танки могли продать прямо с конвейера завода – Викулова этот факт не удивил бы. Правда, тут было ещё одно обстоятельство – смущало упоминание налоговой службы в разговоре. Впрочем, и это ничего ещё не значило. Да мало ли кто из бывших налоговиков мог летать в Париж!
Тут надо бы иметь в виду, что интересоваться связями высших должностных лиц можно было только после отмашки, данной из Кремля. Иногда запрет удавалось обходить, если номенклатурные товарищи как бы сами собой всплывали по другим делам, для возбуждения которых достаточно было санкции главы Следственного комитета. Но даже в этом случае упоминание их фамилий в деле категорически не допускалось. Ну разве что фигурировало там некое «неустановленное лицо». Это и была, по сути, единственная лазейка – пока лицо не установлено, скажем, известно только прозвище и не более того, можно было фиксировать его связи, но исключительно с фигурантами расследуемого дела. Ну а потом… Что будет потом, зависело не только от качества собранного материала, но и от решения начальства.
К этому времени техника идентификации голосов уже достигла вполне приемлемого уровня, поэтому нетрудно было сравнить два голоса: с записи, сделанной испанцами, и с той, которая хранилась у Викулова и где беседовали двое уголовников. Теперь можно почти со стопроцентной уверенностью утверждать, что один из участников этого разговора и тот, кто за несколько лет до этого намеревался установить контакт с кем-то из налоговой, – это один и тот же человек. Его фамилия известна, а вот о ком шла речь теперь, да и тогда, об этом можно лишь гадать.
Впрочем, у Викулова возникло одно предположение, однако он гнал его от себя, поскольку оно не имело ни малейшей перспективы. Логика подсказывала, что в обоих случаях упоминалось некое лицо, притом достаточно влиятельное. Только такой человек мог курировать поставки боевой техники. Это же вам не патронами со склада торговать – здесь тяжеленные танки, в карман их не положишь. Кто бы это мог быть? В структурах, связанных с военным ведомством, в последнее время появилось немало должностных лиц, прежде обитавших в налоговой службе. Только вот незадача – всё это были женщины, а в разговоре упоминался именно мужик. Вряд ли они так засекретились, что на солидного мужчину пришлось словно бы напялить юбку? Тогда бы и место прежней работы не стоило упоминать.
После того, как покопался в Интернете, ещё кое-что нашёл. А дело в том, что накануне подслушанного испанцами разговора только один человек из военного руководства летал в Париж, пытаясь договориться о разработке новой формы для российской армии. Что весьма существенно, вместе с ним, помимо секретаря и переводчика, побывала в Париже некая мадам, ведавшая в то время финансовыми и юридическими вопросами, связанными с имуществом военного министерства. Поскольку она требуемым критериям не соответствовала,
